Голос его был мелодичным (он слишком долго тянул гласные), что еще больше превращало его в психопата. Его глаза светились безумием. Сейчас рядом с Владимиром сидел совсем не тот человек, которого он знал многие годы. Рядом с ним сейчас находилось чудовище.
Сердце Ларина забилось с фантастической быстротой. Он и не предполагал, что его день рождения может стать и днем его смерти.
– Тебе страшно?
Ларин выдохнул:
– Да…
– Ты боишься смерти? – маньяк коснулся лезвием кинжала щек, лба и носа PR-директора и теперь, после каждого движения, на лице Владимира оставались неглубокие порезы.
Былая уверенность Ларина испарилась.
– Да… – шепотом ответил он.
Ларин хотел закричать, но потерял голос от ужаса. Как в детском кошмаре… Владимир вновь завалился на бок и зарыдал. Маньяк наклонился следом за ним.
– Я умру, да? – спросил Ларин.
– Да.
– Но за что? Почему?
– Ты же знаешь: столько проблем…
– Какие проблемы?! – PR-директор, наконец, нашел в себе силы крикнуть. – Какие?! Ты что, сука, совсем рехнулся?! Крыша поехала?!
– Кричи. Ругай меня. Говори все, что захочешь, – спокойно сказал маньяк и отстранился от Ларина. – Здесь тебя никто не услышит. И я в том числе.
– Тебя поймают, урод! Тебя все равно поймают! – из глаз Ларина с новой силой брызнули слезы.
– Ну, а это уже не твоя проблема, мой друг…
В следующую секунду убийца по самую рукоятку вонзил кинжал в его бок. Скованный и беспомощный, Ларин вздрогнул и закричал. Это бы крик отчаяния, крик уныния, крик боли и неизбежности – это был крик, которым встречают смерть…
Крамер стоял над телом покойного и спокойно его изучал.
Пол часа назад ему в «ватсап» пришло новое сообщение: адрес на окраине города. Леонид тут же переслал его Йилдызу и Авдеевой. В текущих обстоятельствах он решил ее не игнорировать.