Микро,

Амар только поежился, наблюдая за этой сценой. Он в жизни не предполагал, насколько страдания обычного насекомого способны выбить его из колеи. М-да, убойная штука этот кураре, хоть это и Рик варил.

Все выжидали. Теперь кузнечик уже висел вниз головой. Дыхание его замедлялось, и в обычных «уфф-хсс, уфф-хсс» уже слышалась хрипотца. Наконец оно утихло совсем. Насекомое еще немного повисело и свалилось на землю.

— Отличный выстрел, Рик!

— Рик — охотник! — зашумели все вокруг.

Поначалу кузнечик не вызвал особого аппетита ни у кого, кроме разве что Эрики Молл.

— В Танзании я как-то пробовала термитов. Ничего так, довольно вкусно, — сказала Эрика. — В Африке вообще насекомые — большой деликатес.

Дэнни Мино с совершенно бледным лицом присел на первый попавшийся прутик. Его выворачивало наизнанку от одного только вида этого дохлого членистоногого. Он попытался шутить:

— А тут нельзя раздобыть приличный гамбургер?

— Мясо насекомых — это тебе не та дрянь, которую кладут в гамбургеры, — с серьезным видом сказал Амар Сингх. — Рубленая мышечная ткань крупных млекопитающих вперемешку с кровью и сухожилиями действительно вызывает у меня отвращение. Корову я бы есть не стал. Но вот кузнечика… пожалуй…

Чем дольше они разглядывали подбитого кузнечика, тем сильнее и настойчивее у них подводило животы. Их крошечные тела чрезвычайно быстро расходовали энергию. Надо было срочно поесть. Просто надо. И вскоре голод пересилил — нос уже никто не воротил.

Кузнечика быстро разделали при помощи мачете, и тут немало пригодились анатомические познания Эрики. Пока ее товарищи вытаскивали мясо и всякие внутренние органы, Молл не забывала все время повторять, что все съедобные куски следует очень тщательно вымыть. Кровь насекомого — гемолимфа — оказалась практически прозрачной, с чуть желтоватым оттенком, и вытекла, еще когда они с треском взломали панцирь. Затем студенты отделили ноги кузнечика, очистили их от покрывающего их твердого биопластика, чтобы добраться до мяса внутри. Самые лакомые кусочки обнаружились в толстых задних ногах — сплошь белое мышечное мясо без единой жиринки, из которого тут же нарубили нечто вроде котлет. В крови насекомого могли оставаться токсины с наконечника стрелки, так что все это следовало как следует промыть. После того как путники долго полоскали и терли кузнечиковые котлеты в каплях росы, они хорошенько их обнюхали — ничего, пахнет свежо и весьма аппетитно. Мясо уплетали прямо сырым. Вкус был довольно приятным, чуть сладковатым.

— Неплохо, — сказал Рик, — немного похоже на суши.

— Главное — свеженький, — поддакнула Карен.

Рискнул попробовать кузнечика даже Дэнни — поначалу с опаской, но вскоре настолько вошел во вкус, что чуть не подавился.

— Еще бы соли, — пробубнил с набитым ртом.

Брюшко насекомого так и сочилось мягким желтоватым жиром.

— Брюшной жир тоже очень полезен, — заметила Эрика, и поскольку больше этот продукт никого пока не вдохновил, она подала всем пример, зачерпнув пригоршню жира прямо рукой и тут же отправив в рот. — Класс! — сказала она. — Орешками отдает.

Судя по тому, как после этого все накинулись на останки кузнечика, дефицит жиров испытывал не только ее организм. Студенты черпали желтоватую массу прямо из вскрытого брюшка, причмокивали и облизывали пальцы.

— Чувствую себя львом возле добычи, — сказал Питер.

Мяса в кузнечике оказалось куда больше, чем они сумели одолеть за один присест. Бросать вкусный и полезный продукт никому не хотелось, так что они нарвали больших клочьев мокрого мха, завернули в них столько мяса, сколько могли унести, и рассовали его по вещмешкам — так скоропортящиеся припасы хотя бы поначалу побудут в прохладе. Во всяком случае, продовольственная проблема на какое-то время отодвинулась на задний план.