— Сань… каким образом? — прохрипел Стас.
Саня внимательно посмотрел на него.
— Нет, друг… ты очень плохо выглядишь. Убийца успел тебя ранить, ведь так? Или это его кровь?
— На руках — его… Он резанул мне по плечу, — пояснил Стас, морщась от боли. — Сашка… Я чувствую себя перекрученным фаршем. Сырой котлетой.
— Не фантазируй, — перебил Волк и принялся осматривать плечо Стаса. — Слушай, парень, — сказал он вскоре. — Ты обладаешь удивительной способностью получать хоть множественные и кровавые, но, в общем-то, пустяковые ранения. Если тебе суждено будет умереть, то только от потери крови… — подбодрил, называется. — У меня больше нет бинтов, все истратил на тебя. Чем предлагаешь перетягивать твое плечо?
— Саня… Пусть останется как есть, — Стас хотел махнуть рукой, но не смог и лишь предательски сморщился. — Возьми кровь убийцы на анализ и скажи, как зовут эту мразь.
Собственно, кое о чем я начинал догадываться, но лишь молча кивнул и вытащил ПКЛ. Взяв образец крови с руки Стаса, я отправил его на переработку в анализатор. Вскоре стал виден результат. Прочитав полученное имя, я побледнел. Нет… Нет, этого не может быть!..
Глава 19
Анна Лисецкая
Я чувствовала, что близок финал… И я вовсе не была уверена в его успешном исходе. Я плакала — от боли и от страшного предчувствия. Я не сомневалась — я потеряю Сашку. Случилось страшное: мы разделились, а поодиночке убийце не в пример легче разделаться с нами.
Выскочив из комнаты, которая стала моей временной камерой, я подскочила к двери напротив и принялась дергать засов, одновременно размазывая по лицу слезы. Несмотря на мое подавленное состояние, способности соображать я еще не утратила. Сашка хочет подождать убийцу, чтобы схватить его, но вдруг у Волка ничего не выйдет? И тогда неизвестный псих убьет мою сестру. Ровно в шесть, как и обещал, он откачает из комнаты весь воздух… Какая кошмарная, тяжелая, мучительная смерть!
Надо хватать Милку и бежать, бежать, все равно куда, лишь бы выбраться из подвала. Раньше мне было страшно в доме и во дворе — теперь я понимаю, что там, по сравнению с этим проклятым подвалом, еще вполне нормально. Господи… я свихнулась, если говорю такие вещи, пусть мысленно…
Засов поддался и вскоре плавно отъехал в сторону. Я рванула на себя дверь Милкиной камеры и влетела внутрь. Сестра лежала, не двигаясь, чем меня несказанно испугала. Я подскочила к ней и упала рядом на колени, пальцы сами нащупали пульс — он был. Милка жива, слава богу! Я уже начинала задумываться о худшем варианте… То, что она так долго не приходит в себя, настораживает. Мог ли убийца вколоть ей что-то?
— Мила! Милочка, родная, открой глазки! — требовательно закричала я, принимаясь что было сил тормошить сестрицу.
Где-то через две минуты она начала приходить в себя. Ее глаза раскрылись; увидев меня, она сильно вытаращила их и пробормотала что-то насчет галлюцинаций, после чего вновь едва не провалилась в сон.
— Милка, какие галлюцинации?! Это я! — вновь прикрикнула я. — Не засыпай, милая, открой глаза!
И тут я сама почувствовала ужасную сонливость. Меня клонит в сон… Борясь с внезапным чувством сна, я вскочила на ноги, схватила Милку за руки и потащила ее к двери. Моя пухленькая сестрица хоть и слегка похудела за время заточения в этом месте, но все же была ощутимо тяжелой. Наконец, мы очутились в маленьком коридорчике. Я плотно прикрыла дверь, ведущую в Милкину камеру, и вздохнула с облегчением.
— Черт… Кажется, в твоей камере убийца распылил что-то в высшей степени склоняющее ко сну. Мила! Теперь ты меня слышишь? Очнись!
Присев рядом с сестрой, я похлопала ее по щекам и принялась всячески тормошить, чтобы она смогла прийти в себя. Наконец, Милка вновь раскрыла глаза, но уже не спешила закрывать их вновь.
— Анюта? Нет… нет… фантом…