– Нет.
– Он производит впечатление очень деспотичного человека. Переезжай сюда, делай это. Рожай ребенка. Сиди дома. Он самолично принимает все решения. Именно он решает, какой должна быть ваша жизнь.
– Нет, – возразила я. – Нет!
Она пытливо заглянула мне в глаза. А потом сделала какую-то пометку в своем блокноте. Потом глотнула воды из своей бутылки.
– Мерри, знаете, что я думаю? Я думаю, дело было так: Сэм загулял со своей студенткой, его выгнали с работы. Он пакует вещи, хватает вас и отправляет в богом забытую Швецию. А потом бросает вас на весь день одну с новорожденным ребенком. Ни друзей, ни помощи. Все незнакомое, все чужое вокруг. И ребенок становится для вас западней. Уехать вы не можете. Сэм вам не разрешит, верно?
Ее глаза блестели. Подмышки ее пиджака взмокли от пота. Она весь день отчаянно потеет.
– И знаете, что у вас появляется? – Она наклонилась вперед, так что ее лицо оказалось прямо перед моим. – У вас появляется мотив, – закончила она.
Сэм
Я хочу, чтобы она страдала. Хочу, чтобы она заплатила за все.
В студии я обработал видео, на котором Мерри причиняла боль Конору. Я обрезал запись, выделив только эту сцену, и закольцевал. Все, улика налицо.
Схватил свои ключи с кухонного стола. Фрэнк только что проснулась.
– Я еду в полицейский участок, – бросил я ей.
Я вручил диск детективу, сел рядом с ней. Просмотрев видео, она покачала головой. Потом прокрутила еще раз и вздохнула.
– Теперь вы убедились, не так ли? – сказал я. – У вас есть доказательство, что она это сделала.
Она отрицательно мотнула головой.
– Нет, – произнесла она, – ваша жена ничего не признает. Она настаивает, что не убивала сына.
– Да она просто долбаная актриса, – выругался я. – Я дам ей это просмотреть.
Детектив встала и стала ходить взад-вперед по комнате.
– Я подумала, что, возможно, она будет откровенной с вами. Может быть, вы сможете заставить ее разговориться.
– Я не смогу, – покачал я головой. – Я ее убью.