София закурила сигарету с ментолом, затянулась и выпустила дым красивыми мелкими колечками.
— В Эстермальме, — сказала она. — У моих родителей там недвижимость.
Он уважительно вскинул брови, София отвела взгляд и улыбнулась.
— Эта недвижимость наша уже несколько поколений, — сказала она. — В моем распоряжении всего-навсего маленькая трешка. У меня есть родственники, которым парадное жилье нужно больше, чем мне.
Она взяла горсть арахиса, оставшегося после пива.
— Ты живешь одна?
— С Соксом, моим котом. Окрестили по имени кота семьи Клинтон, если помнишь…
Он от души рассмеялся. Да, да. Соке в Белом доме.
— У тебя семья? — спросила она и затушила сигарету.
Томас отодвинулся от стола вместе со стулом.
— Да, — самодовольно сказал он и скрестил руки на животе. — Жена, двое детей, кота, правда, нет…
Они рассмеялись.
— Твоя жена работает? — спросила София и пригубила джина.
Он не смог сдержать глубокий вздох.
— Работает, и слишком много.
Она улыбнулась и закурила еще одну ментоловую сигарету. Молчание повисло между ними, словно мягкая крона зеленого дерева, сквозь ветки которого проникают светлые и теплые солнечные лучи. В этом восточном ресторанчике царило вечное лето — было тепло и мирно.
— Зимой она некоторое время не работала и сидела дома, — тихо заговорил он. — Это было самое лучшее время в нашей жизни. Дети чувствовали себя великолепно, я чувствовал себя великолепно. В доме все было хорошо. Мы отремонтировали кухню, в квартире было всегда прибрано.
София, скрестив руки на груди, откинулась на спинку стула. Он вгляделся в ее внимательные глаза и только теперь понял эффект, произведенный его собственными словами.
— Я хочу сказать, — проговорил он и сделал глоток джина, — что отнюдь не считаю, будто женщины должны исключительно заниматься домашним хозяйством, стоять у плиты и рожать детей. Это не так, я, естественно, считаю, что женщина должна иметь равные с мужчиной шансы на образование и карьеру, но есть же масса приятной журналистской работы. Я не понимаю, почему она упорно пишет о насилиях, смертях и прочей грязи.
В голове у него зазвучал голос матери, она — в его мыслях — говорила то, что никогда не произносила вслух, но о чем всегда думала: «Да, она такая. Любительница грязи, которая несет с собой несчастья. Ты слишком хорош для нее, Томас, тебе следовало бы познакомиться с хорошей женщиной».
ebooksa