Эта усмешка что-то отдаленно напомнила, казалось вот-вот – и вспомнится имя.
– Детектив Гурни, – позвала женщина, подняв руку, чтобы привлечь его внимание. – Детектив Гурни!
Он вышел из машины. И сразу же услышал рокот вертолета. Подняв голову, он увидел над верхушками деревьев медленно кружащуюся махину – на днище гигантскими белыми буквами написано: РАМ. Гурни невольно поморщился.
– Лейтенант Баллард хочет с вами поговорить, – патрульный вернулся к Гурни и приподнял ограждающую ленту, чтобы его пропустить. Говорил он таким тоном, что этот жест казался скорее хозяйским, чем вежливым.
Гурни нагнулся и пролез под лентой. При этом он невольно заметил грязь в длинной трещине на стыке гудронированной подъездной дорожки и более грубого композитного покрытия на обочине дороги. Он остановился, чтобы внимательней рассмотреть эту грязь. Патрульный отпустил ленту, так что она упала прямо на Гурни, и вернулся к своим обязанностям.
Когда Гурни выпрямился, он увидел, что к нему приближается как будто знакомый молодой человек.
– Возможно, вы меня помните, сэр. Я Эндрю Клегг. Мы встречались, когда вы расследовали…
Гурни с теплотой отозвался:
– Я тебя помню, Энди. Похоже, ты продвинулся по службе.
И снова усмешка. Как у подростка.
– В прошлом месяце. Наконец-то устроился в Бюро криминальных расследований. Вы меня вдохновили. – И он подвел Гурни к крепкой женщине: она беседовала со специалистом по уликам, уже собравшимся уходить.
– Если вы хотите забрать коврик с собой как улику, забирайте. На ваше усмотрение. – Она повернулась к Гурни. Выражение ее лица было одновременно тревожным и приятно деловым.
– Энди сказал мне, что вы вместе с Джеком Хардвиком расследовали дело Пиггерта. Это так?
– Это так.
– Поздравляю. Добро победило зло.
– Спасибо.
– У него была еще бо́льшая победа, когда он поймал Дьявольского Санту, – сказал Клегг.
– Дьявольского… – теперь она, казалось, что-то припоминала. – Того сумасшедшего, который резал людей на куски и рассылал эти куски местным полицейским?
– В подарочной упаковке! На Рождество! – воскликнул Клегг, скорее в восторге, чем в ужасе.
Она в изумлении уставилась на Гурни.