Призраки глубин

22
18
20
22
24
26
28
30

– А здесь, я думаю, ты и сам все поймешь.

Моряк вгляделся в неумело исчерканный альбомный лист, а затем громко ахнул и снова перекрестился, на всякий случай поскорее отдав мне рисунок и даже зачем-то отряхнув после этого ладони. На бумажке безымянный человек сидел у колодца, повернувшись спиной и запрокинув голову к небу, а рядом с ним деловито топтались голуби, что-то выискивая в невысокой траве.

– Все, что нарисовано на этих листах, происходило в реальной жизни, Херес. Не знаю, каким образом, но твоя дочь знала о каждом из преступлений, которое нам с Барри доводилось расследовать. Каждый рисунок – это убийство, а вернее, какое-то время перед ним. Здесь люди еще живы…

– Моя девочка погибла очень давно, детектив. Когда она занималась рисованием в своей комнате, до всех этих… событий из ее альбома оставались многие годы!

Капитан тряхнул волосами, а затем машинально пригладил их огромной ладонью, словно пытался собраться с мыслями. Он выглядел растерянным, но даже не думал задавать вопросов или спорить со мной. Только с немым ужасом косился на изрисованные бумажки, наотрез отказываясь снова к ним прикасаться.

– Херес, я думаю, у твоей девочки был особенный дар. За который ее и убили…

– Что? – старик взревел так неожиданно, что мы с Барри невольно вздрогнули. – О чем это ты говоришь, детектив?

– На одном из рисунков я видел твой дом, приятель. И побережье с прогуливающейся по нему маленькой девочкой, собирающей камешки. Думаю, не ошибусь, если предположу, что это твоя дочь… Обратная сторона острова, верно? Там ты нашел ее тело?

Моряк громко сглотнул подступивший к горлу ком, после чего сухо кивнул и тут же прикрыл руками горящее лицо. Его плечи била крупная дрожь, из-под грубых пальцев доносились приглушенные рыдания. Смутившись, инспектор тихо выскользнул из детской, а вслед за ним и я вышел прочь из комнаты.

– Я подожду тебя в машине, Херес… – обронил я через плечо, покидая дом и притворяя за собой дверь.

3

– Это невероятно, Том! – воскликнул толстяк. – Неужели между тобой и этой бедной девочкой существовала какая-то особая связь?

Мы ужинали, устроившись у самого окна таверны, за которым уже правил вязкий белесый мрак. Барри первым прикончил еду и потому начал приставать ко мне с расспросами и выдвигать всевозможные предположения. Старик же молча прислушивался к беседе, одновременно наблюдая за тем, как наш немногословный найденыш забавляется с игрушками, которые Херес предусмотрительно прихватил с собой из детской спальни старого дома.

– Ты слишком много размышляешь с тех пор, как оказался на Сорха. Для служителя Единого правительства это весьма необычное увлечение, – ответил я.

– Прекрати, Том! Я просто хочу понять, что происходит… Все это кажется мне очень странным.

– Сомневаюсь, что тебе это по силам, Барри.

Полицейский обиженно надул и без того круглые щеки и умолк. Какое-то время мы сидели в тишине, изредка нарушаемой только голосом девочки, но затем Херес неожиданно решился оборвать безмолвие:

– Посмотрите на нее… Она выглядит такой счастливой. Даже не осознавая, что ее жизнь больше никогда не станет прежней. Бедная Дженни… – произнес он, после чего резко повернулся ко мне. – Детектив, я хочу, чтобы ты нашел убийцу моей малышки. Я должен знать, кто это сделал.

– Прошло слишком много времени, приятель…

– Это не важно, – оборвал меня капитан. – Все это связано. Все эти исчезнувшие дети, все то, что происходит вокруг, неужели ты еще не понял? Я чувствую это, детектив! Если ты сумеешь отыскать убийцу, это поможет нам сдвинуться с мертвого места. Я предчувствую это…