– Куда это? – выдохнул Дейл, он тряс головой, чтобы высвободиться от хватки Майка.
Тот отпустил его, но на шее мальчика еще долго хранился отпечаток пальцев Майка.
– А ты посмотри, куда ведет этот лаз. Продли его мысленно, – сказал Майк, махнув рукой в сторону туннеля.
Дейл неохотно повернулся в ту сторону. Теперь он смотрел на юго-запад. За школьный двор…
– Старая центральная, – еле слышно произнес он и снова покачал головой. – Может быть, Лоренс еще жив.
– Может быть. Раньше они никого не утаскивали на наших глазах, сразу убивали. Возможно, они хотят, чтобы мы последовали за ним. – Майк нажал кнопку вызова. – Кевин, Харлен, забирайте свои вещички и встречайте нас на улице около газового насоса. Минуты через три. Сейчас мы одеваемся и выходим.
Дейл резко повернулся обратно, и луч его фонарика снова уперся в жерло туннеля.
– Хорошо, но я полезу за ним. Встретимся возле школы.
– Ладно, – сказал Майк, бегом взбираясь по ступеням. – Вы с Харленом идите к школе, пока Кевин разберется со своим грузовиком. Я полезу по туннелю.
Теперь они добежали до спальни на втором этаже. Дейл быстро натянул на себя джинсы и кеды, не став тратить время на такие пустяки, как трусы и носки.
– Но ты сказал, что они ожидают, что мы пойдем к школе. Или по туннелю, или по верху.
– Да, но либо одним путем, либо другим, – ответил Майк. – Они не ожидают, что мы пойдем одновременно.
– А почему ты пойдешь туннелем? Лоренс мой брат.
– Угу, твой, – кивнул Майк. И устало выдохнул. – Но у меня больше опыта в этих делах.
Сидя на заднем сиденье своего лимузина, мистер Эшли-Монтегю выпил еще два бокала виски, пока на экране шел мультфильм и журнал. Но когда начался фильм, он вышел из машины. «Падение дома Эшеров» сейчас шло во всех кинотеатрах Пеории, и зрители его охотно смотрели. Роль Родерика Эшера исполнял вечно переигрывающий Винсент Прайс, но сам фильм был лучше многих других фильмов ужасов. Особенно мистеру Эшли-Монтегю нравились цветовые эффекты в этом фильме: явно доминировали красные и черные тона, а сверкание зловещих молний на каменных стенах особняка Эшеров делало каждый камень старинного дома рельефным и выпукло-острым.
Буря разразилась в ту самую минуту, когда закончилась первая часть. Ветки над головой стоявшего у перил эстрады мистера Эшли-Монтегю заметались из стороны в сторону, по траве парка ветер погнал обрывки бумаги и клочки мусора, а немногие зрители засуетились, прикрывая головы одеялами. Некоторые бросились к машинам или по домам. Мистер Деннис поднял голову и заметил, какими низкими и угрожающе-черными оказались тучи при свете молний. Он слегка встревожился. Такую погоду его мама всегда называла «колдовская ночь», но обычно подобные бури приходились на раннюю весну или позднюю осень, но никак не на макушку лета.
На экране Родерик Эшер и его молодой гость несли массивный гроб с телом сестры Эшера в подземелье, где располагался семейный склеп. Мистеру Эшли-Монтегю было известно, что девушка жива, просто она страдает от наследственной каталепсии, публике это тоже было понятно, так же как это было понятно и самому Эдгару Аллану По… Почему же, в таком случае, этого не знал Эшер? Возможно, он знал, подумал мистер Эшли-Монтегю. Знал. И намеренно хотел похоронить свою сестру заживо.
Первый удар грома расколол тишину бесконечных полей с южной стороны города, прокатившись над ними оглушительным зубодробительным треском, который постепенно перешел в странный вой.
– Может, хватит на сегодня, сэр? – спросил Тайлер.
Дворецкий-шофер стоял у проектора, стараясь спастись от ветра под плотной накидкой. К этому времени в парке осталось не больше четырех-пяти зрителей, да и те, чтобы досмотреть фильм, укрылись в машинах или под деревьями.