Подхватила удивленного Глеба под руку:
– Пошли быстрее. Скоро начнется новый конкурс!
Взгляд Натана прожег спину. Я причинила ему боль, но мне было плевать. Моя вторая сущность не могла иначе. Только тогда на душе становилось спокойно, а галлюцинации отступали. Если кому-то плохо, я не видела мертвецов.
Мы вошли в шатер и заняли место.
– Обещай, что не отдавишь мне ноги, – прошептал Глеб.
– Обещаю, – слукавила я.
Заиграла заводная мелодия, и проблемы отошли на второй план. Я танцевала и танцевала, задыхаясь от удовольствия. Ради таких моментов стоило продолжать никчемное существование.
Наша пара выбыла на двадцатой минуте. Глеб споткнулся, и мы кубарем полетели на землю.
– Лиззи!
Натан подбежал ко мне и помог подняться, но я со смехом оттолкнула его:
– Успокойся, я всего лишь упала.
– Ты могла разбиться, – он глянул на Глеба и утащил меня с танцевальной площадки. – Мы идем домой, – заявил он.
– Нет. – Я насупилась.
Глеб остановился позади нас, пытаясь отдышаться. Капельки пота блестели на лбу, на лицо упала тень от вечернего солнца, и шрам на виске казался белее.
– Ты ведешь себя как ревнивец, Натан. Когда ты уже смиришься с тем, что мы с Кристи поженимся?
– В день вашего развода, – рявкнул парень.
Он поволок меня за собой, продираясь сквозь толпу, словно джунгли. И на этот раз я не осмелилась возмущаться. Есть граница, которую лучше не переступать. Глеб не отставал.
– Ты ревнуешь. Не хочешь отдавать Кристину, потому что она и Лиза – все, что у тебя осталось. Но я не собираюсь ее забирать. Я хочу стать частью вашей семьи.
– Именно эту цель ты преследовал, когда целовался с соседкой Ольгой? – Натан развернулся к Глебу и схватил его за рубашку. – Я не сказал Кристине, потому что она еще не отошла после смерти родителей. Но сейчас меня ничто не сдерживает.
– Ты не посмеешь. – Глеб побледнел.