Наша команда из восемнадцати человек хором проскандировала лозунг: «Разрушаете дом – убиваете детей».
– Девчули, мы не собираемся никого убивать, – миролюбиво заявил старший и сплюнул, тут же испортив о себе впечатление. – Детей уже давно определили по другим детдомам. А тута построят торговую галерею.
– Люди проживут без очередных магазинов, а детям было хорошо здесь, – возмутилась я.
Я говорила от лица всех протестующих, и, хотя наша борьба длилась уже несколько недель, мы с грустью понимали, что проигрываем.
Строитель подтянул лямки комбинезона:
– Эй, Киря, когда приедет техника? А то барышни спекутся на солнце. Мозги у них уже точно… того, – последнее слово он подбирал особенно тщательно.
Я скрипнула зубами.
– Да уже должны были пригнать. Но чего-то задерживаются, – прокричали ему в ответ.
Мои девушки зашептались:
– А вдруг наша петиция дошла до короля? – Лола тронула меня за плечо.
Я недоверчиво оглянулась на трехэтажный коричневый дом. Неужели это возможно? Чтобы мы победили?
Наверное, наши мысли обрели воплощение, потому что вместо строительной техники к детскому дому подъехала черная машина, и из нее вышел высокий худой мужчина в костюме-тройке. Он молча подозвал к себе старшего. Мы напряженно замерли.
Они о чем-то минут пять совещались, потом мужчина снова сел в машину и уехал. Строитель повернулся к нам. Багровое лицо договорило все за него.
– Сегодня вам повезло, девчули. Снос вашего дома задержали до подробного рассмотрения. Указ короля.
Визг девушек оглушил, и я чудом удержалась на ногах, когда они разом навалились на меня:
– Лиза, это твоя заслуга!
– Мы почти победили. Даже не верится, – щебетали они.
– Глупости, – я устало свернула плакат, – это наша заслуга. Без вас я бы не справилась.
– Предлагаю это отметить! – воскликнула Лола.
– Нет, девчули, – передразнивая строителя, сказала я, – на сегодня у меня другие планы. Так что празднуйте без меня.