Глазные яблоки, как жуки под натянутой простыней, переместились из стороны в сторону под опущенными веками Софии.
Бахман с озабоченным лицом подошел к нему и встал рядом.
– Ей холодно, – сказал Каспар.
Кто-то – наверное, Ясмин – принес халат Софии и накинул поверх тонкой ночной рубашки. Но София все равно дрожала. Консьерж молча кивнул и снова отошел в сторону.
– Ты понял, что она хотела нам сказать? – спросил Шадек ему в ухо. Каспар не заметил, как санитар опустился рядом с ним на колени.
– Нет, это было… – Он вздрогнул и едва не потерял равновесие.
София неожиданно повернула к нему голову – как гость за барной стойкой, который все время смотрел в свой бокал и вдруг встрепенулся, чтобы завести разговор с соседом.
«Что она хочет мне сказать?»
Каспар свел брови, вглядываясь в глаза Софии, которые впервые после происшествия в палате Брука были сфокусированы – на нем. Прежняя пустота во взгляде сменилась напряженностью, словно она хотела забить им гвоздь в стену.
– София? – еще раз тихо позвал Каспар.
Имитируя автомобильные дворники, Том помахал рукой между их лицами, чтобы обратить на себя внимание.
– Шшшб… нннхн… шшштопоор… – прохрипела врач.
Опять ничего не понятно.
На мгновение Каспару показалось, что мистические звуки из горла Софии превращаются у него перед лицом в дым. Дым, пахнувший березовой древесиной. Затем он увидел в ее зрачках отражение пламени. Бахман разжег огонь.
– Хорошая идея. – Каспар поднялся, благодарно кивнул консьержу и подкатил каталку к открытому камину. Ясмин достала откуда-то коричневый плед, который бережно накинула Софии на плечи. При этом она тихо напевала грустную мелодию, которая показалась Каспару удивительно знакомой. Он не знал, какая именно группа исполняет эту песню, но помнил слова наизусть.
На Софию эта песня оказывала успокаивающее действие. Она закрыла глаза.
– Надеюсь, она не испытывает боли? – спросила Ясмин и тихо запела дальше:
Декорации становились все более нереальными. Поющая медсестра, огонь, украшенный еловыми ветвями и темно-зелеными елочными шарами камин, а перед ним укутанная в плед женщина. Все вдруг стало таким бесконечно мирным – именно это усилило у Каспара внутреннее чувство опасности.
Кончиками пальцев он осторожно коснулся сухих губ Софии.
– Она обезвожена, – сказал он.
ebooksa