– Думаете, там до сих пор кто-то есть?
– Нет. Но осторожность никогда не помешает. – Данте сделал видеозвонок с мобильника Альберти, положил трубку ему в нагрудный карман таким образом, чтобы объектив выглядывал наружу, и убедился, что изображение на его собственном телефоне предоставляет ему достаточный обзор. – Я буду следить за тобой отсюда. Только не загораживай камеру.
– Я не знаю, что искать.
– Увидишь – поймешь. Смотри под ноги.
Альберти достал пистолет и нацелил его перед собой, направляя вперед фонарик в точности как учили в полицейской академии. Проклиная себя за сумасбродство, он вошел внутрь. Динозавр пропах пылью и гнилью, и фонарь отбрасывал длинные тени.
– Ground control to Major Tom[17]. Ответьте, пожалуйста, – донесся из его кармана голос Данте.
– Я здесь, – сказал Альберти и начал подниматься по ступеням. – Пока не вижу ничего подозрительного.
– Есть следы ног?
Альберти нагнулся и направил луч фонарика горизонтально. Пыльный пол покрывали бесчисленные отпечатки подошв.
– Сколько угодно.
– Если наша незнакомая подружка кого-то тащила, ее следы должны выглядеть иначе. Например, она наверняка положила тело, как только поднялась по лестнице.
Альберти проверил первую площадку: никаких странных следов. На нее выходили четыре двери без замков, за которыми виднелись неотремонтированные квартиры с покрытыми мусором и кострищами полами.
– Кажется, ничего.
– Поднимись повыше. Второй этаж можем сразу исключить. Слишком близко к земле: если и заметишь, что кто-то поднимается, будет уже поздно.
– Как по-вашему, если эта загадочная женщина существует, то кто она такая?
– Знаю одно: что бы ни воображало твое упрямое начальство, она точно не из ИГИЛ.
Альберти поднялся на исписанный ругательствами и граффити третий этаж. Кругом лежали человеческие экскременты. В одной из квартир нашелся черный от грязи матрас, а рядом свеча и стопка газет.
– Здесь кто-то живет, – сказал он.
– Войди и осмотрись, вдруг найдем очевидца…
Альберти последовал его указаниям, вдыхая через рот и внимательно глядя под ноги: покрытые толстым слоем пыли газеты были не свежее двух лет.