– Пирса… мою маму… сестру. Ни с кем из них я вообще не могу поговорить.
Мне уже приходилось изо всех сил сдерживаться, чтобы не разразиться безумными рыданиями. Нужно быстро сменить тему.
– Ты всегда можешь поговорить со мной, – тихо произнес он, сжимая мое плечо.
– Спасибо, – я шмыгнула носом, – вряд ли тебе захочется слушать о моих неприятностях. У меня все наладится. Ведь только одно воспоминание о той женщине… только оно и расстраивает меня. – Уставившись в колени, я старалась овладеть собой.
– Конечно. Такое расстроило бы любого, – сказал он, – послушай, а не пойти ли нам прогуляться? Можно прикупить в супермаркете салатов или сэндвичей и устроить обеденный пикник на берегу реки. Тренировки у меня сегодня начнутся ближе к вечеру, а до тех пор я свободен.
Он склонился, пытаясь поймать мой взгляд, и наши лица едва не соприкоснулись. Я подняла глаза, и мы пристально посмотрели друг на друга, но я быстро отвернулась и неуверенно поднялась с дивана, чувствуя уныние и слабость.
– Мне надо лишь сполоснуть лицо, – сказала я, – а в принципе идея ланча на берегу реки звучит очень заманчиво, если у тебя действительно есть свободное время.
На улице я почувствовала себя гораздо лучше. Мне практически удалось взять себя в руки. Мы зашли в супермаркет, продрались через толпы желающих пообедать и, подрожав возле холодильных витрин, выбрали продукты для импровизированного пикника. Какое облегчение выбраться из магазина обратно на солнышко! Я спокойно шла рядом с Джеком, не обращая внимания, куда мы идем. Просто радовалась тому, что вышла на прогулку, а не торчу на своем балконе, предаваясь бесконечным и тревожным мыслям о собственной жизни. Мы пересекли автодорожный мост, где машины стремительно проносились мимо нас, а мы болтали о погоде и гребле, решительно забыв о более серьезных и насущных темах, что меня вполне устраивало. Слава богу, Джек оказался джентльменом и не стал вспоминать мой злосчастный поцелуй. Будем надеяться, что тот неловкий эпизод остался позади, и теперь мы сможем спокойно продолжить развивать обычные дружеские отношения.
За мостом, перейдя через пару оживленных магистралей, мы оказались на противоположном, относительно гребного клуба, берегу реки. Мы миновали кафе, замечательное детское поле для гольфа и игровую площадку. Вскоре берега стали более уединенными. Более сельскими. Закончились цивилизованные дорожки, и берег привольно извивался в буйстве своей травянистой природы. Естественно, туристы сюда не забредали. К берегу лишь подплыло несколько уток и гусей, явно интересуясь, не хотим ли мы покормить их.
– Где ты хотела бы расположиться? – спросил Джек.
– Здесь везде хорошо, – ответила я.
– В тенечке или на солнце?
– На солнце.
– Тогда, может, здесь? – спросил Джек, остановившись.
Я кивнула, и мы уселись на травку лицом к реке, вытянув перед собой ноги. Джек открыл пакет и, покопавшись в нем, извлек контейнер с моим греческим салатом, бутылку воды и контейнер сэндвичей с беконом, латуком и помидорами для себя. Наши руки соприкоснулись, когда он передавал мне контейнер. Я слишком остро ощущала его близость, внезапная влюбленность еще терзала меня. Жаль, что от нее так просто не избавиться.
– Неплохой вид, – оценил Джек, откусывая сэндвич.
– Прекрасный, – согласилась я.
Мы посидели немного в тишине. Жуя закуски и глазея на реку. Утренний ветер стих, и я, сбросив кардиган, с наслаждением подставила руки под теплые солнечные лучи. Мой салат оказался восхитительным. Я и не думала, что проголодалась, но сейчас пожалела, что взяла так мало еды.
– Я объелся, – со вздохом заявил Джек, сунув опустевший контейнер из-под сэндвича обратно в пакет. И добавил, погладив себя по животу: – Вероятно, не стоило так наедаться перед пятикилометровой греблей.
– Когда у тебя тренировка?
ebooksa