Пророк

— Что?

Челси кивнула.

Прошлым вечером в раздевалке Адам сказал Кенту все, что хотел, и ему не нравилось, что он приехал домой к Челси. Похоже на вторжение. Почему бы просто не позвонить?

— Я разберусь, — сказал Адам и вышел на улицу, плотно прикрыв за собой дверь. — Что ты тут делаешь?

— Не знаю, настолько это важно, но я зря не позвонил тебе, прежде чем дать полиции ключ.

Адам удивленно смотрел на него.

— Ладно.

— Я зря не позвонил, — повторил Кент. Ключи от машины позвякивали в его руке. Беспокоится, нервничает. Адам подумал, что этот визит — идея Бет. Кент не захотел бы приехать. Кроме того, он взял машину Бет, а не свою. Все это настолько очевидно, что приводит в ярость.

— Приехал, чтобы извиниться? Черт, Кент, тот факт, что меня обвиняют в преступлении, вовсе не означает, что ты должен меня навещать. Подожди, пока я окажусь в тюрьме, с теми, кого ты так любишь.

Такая резкость была ничем не оправдана — он просто искал ссоры. Но Адаму хотелось, чтобы Кент ушел. Не нужны ему ни проповеди, ни извинения, ни попытки возродить отношения, которых больше не было.

— Займись своей футбольной командой, — уже чуть спокойнее прибавил он. — Мои проблемы тебя не касаются, и я ненадолго вытесню тебя с первых страниц газет, не волнуйся. В данный момент я намерен вести себя чуть тише. Не дам им ничего, чтобы…

— Мне нужен пистолет, — сказал Кент.

Адам умолк, наклонил голову и удивленно посмотрел на брата.

— Что ты сказал?

— Человек, который убил Рейчел Бонд, вчера ночью приходил к моему дому. Пока я отсутствовал, а Бет с Лайзой и Эндрю были одни.

— Твою мать, — прошептал Адам и спустился к брату. — Он попытался войти или…

— Ждал меня. На крыльце. Угнал мою машину. Просто уехал, и полиция его не нашла — и не думаю, что найдет. Я позвонил в полицию, и теперь они патрулируют район. Я сделал все, что только смог придумать, но я… я… — Кент умолк, сглотнул и взял себя в руки. — Он приходил ко мне, Адам. А в доме была моя жена с детьми.

Адам почувствовал то же самое, как когда в комнате Мэри разбилась черепаха из цветного стекла, — океан ярости, требовавшей выхода, искавшей любую трещину, чтобы вырваться наружу.

— Мы не можем это так оставить, — сказал он. — Нет. И не оставим.

Кент вытер губы тыльной стороной ладони.