Пророк

После небольшой паузы из-за двери послышались шаги, потом лязг отодвигаемого засова. Дверь открылась, и маленькая собачка — дворняжка с черной блестящей шерстью — выскочила за порог и ткнулась носом в джинсы Адама. Над собачкой возвышалась Пенни Гути, худая изможденная блондинка с темными кругами вокруг глаз. На ней были джинсы и белый свитер, на который налипла собачья шерсть. Позади нее Адам заметил открытую бутылку пива на кофейном столике, дымящуюся сигарету в пепельнице рядом с бутылкой, а на диване — потертый плед и гигантского плюшевого пингвина.

Должно быть, плед и пингвин принадлежали Рейчел. Пенни сидела на диване, закутавшись в плед дочери и обняв ее плюшевую игрушку, пила пиво и курила. Адам почувствовал, как у него темнеет в глазах, и был вынужден опереться рукой о дверной косяк.

— Миссис Бонд, — сказал он, — меня зовут Адам Остин. Я пришел, чтобы…

— А, великий тренер…

— Я не тренер.

Она склонила голову набок, и Адам услышал, как хрустнула ее шея.

— Кто же вы тогда?

Он заставил себя посмотреть ей в глаза.

— Я тот, кто дал ей адрес. Я тот, кто сказал ей, где она может найти человека, который представлялся ее отцом.

— Чтоб ты сдох, — сказала мать Рейчел Бонд.

Адам кивнул.

Глаза Пенни наполнились слезами, но плакать у нее уже не было сил. Собака подпрыгивала, упиралась лапами в ноги Адама, лизала его руку, виляла хвостом.

— Она солгала мне насчет имени и возраста, — сказал он. — Лучше б она этого не делала. Но я все равно должен был проверить.

Пенни схватила ошейник собаки и оттащила ее от Адама.

— Я хочу, чтобы меня оставили в покое.

— Понимаю. — Он с трудом справлялся с дрожью в голосе, и ему хотелось отвернуться от ее горя, как отворачиваются от зимнего ветра. — Мне просто нужно кое-что вам сказать.

— Что вам очень жаль, да? Отлично. Я рада это слышать. Чертовски рада, и это так важно для меня — вы просто не представляете, как это помогает.

— Да, мне жаль. И нет, это не помогает. Я пришел, чтобы дать обещание.

Пенни опустилась на колени, обняла собаку и уткнулась лицом в ее шерсть. Голос ее звучал глухо.

— Она теперь в раю? Это вы обещаете? Или намерены помочь им поймать сукина сына, который убил мою дочь? Таких обещаний я уже сегодня наслушалась. Толку от них не больше, чем от ваших извинений. Ни на грош, мистер Остин. Ни на грош.