С участившимся дыханием и растущим в животе скручивающим напряжением, Бронислав видел его.
Человека. Мальчика. Худого темноволосого мальчика. Совсем ещё ребенка. Одинокого и перепуганного.
Малыш забился в узкое пространство между двух собачьих будок. Вжимаясь спиной в деревянную стену одной из будок, он, поджав колени, испуганно таращился на Бронислава.
Коршунов отлично видел наполненные бесконтрольным паническим ужасом широко открытые глаза ребенка.
Его дрожащие губы что-то беззвучно прошептали и Коршунов отчетливо разобрал: «помогите».
Бронислав быстро отвернулся. Увидел генерала с выжидающим выражением лица и стоящих рядом с ним двух бойцов спецназа ФСБ.
Коршунов, не говоря ни слова подошел к ним и тихо произнес:
— Нужно как-то отвлечь террористов в доме, чтобы они, хотя бы какое-то время не обращали внимание на двор.
— Это ещё зачем? — буркнул командир группы спецназа.
Коршунов стрельнул в него глазами, но отвечал глядя на генерала Савельева.
— Во дворе дома ребенок, — тихо сообщил Коршунов. — Если я правильно понимаю, скорее всего — это, Клим Токмаков.
Савельев и Каульбарс обменялись встревоженными взглядами.
***
— Мы так не работаем! — Каульбас, сжимая в кулаках края бронежилета на груди, сверлил свирепым взглядом Коршунова.
Бронислав отвечал ему упрямым и мрачным взглядом.
— У нас нет времени ждать, — прорычал Бронислав, — террористы в доме вот-вот его заметят. Скажите, майор вы себе сможете простить, что упустили возможность спасти девятилетнего мальчика? Вы сможете потом спокойно спать по ночам и не думать, что гибель ребенка, чью жизнь вы могли спасти, будет на вашей совести?
Каульбарс буквально рассвирепел от взываний Коршунова.
— Ты что, сопляк, ещё будешь, меня стыдить? — пророкотал командир спецгруппы надвигаясь на Бронислава.
Коршунов не сдвинулся с места.
— Майор, возьмите себя в руки, — между Коршуновым и Каульбарсом встал Аспирин. — Тем более, что товарищ старший лейтенант прав…