— «Где же ты?!» — глядя в прибор ночного видения, гневно думал Бронислав.
Он увидел его. Едва заметный в густой тьме небольшого сада, низкий силуэт. Бронислав быстро обернулся на окна коттеджа и бросился к мальчишке.
— «Только не кричи», — успел подумать Бронислав.
Он добежал до него, мальчишка испуганно шарахнулся в сторону от здорового, вооруженного мужика в черной униформе спецназа.
Он едва не закричал, чуть не выдал их обоих, но Коршунов успел заткнуть ему рот ладонью.
— Я из полиции, — проговорил он быстро, — слышишь? Я полицейский! Я здесь, чтобы вытащить тебя отсюда. Ты понял, малой? Я уберу руку и ты не кричи. Хорошо?
Мальчишка быстро закивал головой. Бронислав убрал руку.
Вертолёт нарезал круги вокруг дома прокурора.
— Они… они убили… — всхлипывая, бессвязно залепетал мальчик. — они убили маму!.. Убили её!..
Услышав это, Бронислав на мгновение замер.
Значит, уже есть новые жертвы среди заложников.
— Ты видел, как её убили?мспросил Бронислав одевая на мальчика бронежилет.
Амуниция была тяжелой для ребенка, но это была необходимая страховка, и потом Брон все равно собирался нести его на руках.
— Н-нет… — тихо плакал мальчишка, — но я слышал выстрелы и как один кричал: «Я не хотел! Я не хотел!».
Ребенок взглянул на Бронислава.
— Почему он так кричал? Почему я не слышал, как кричала мама?.. А вы думаете… думаете, она может быть жива?
Бронислав застыл на пару мгновений, глядя в широко раскрытые глаза ребенка. Глаза, жаждущие услышать утешение. Глаза ребенка, которому нужна надежда, которому нужно обещание, что «всё будет хорошо».
Бронислав не имел права давать такого обещания. Он знал это. Но…
— Я думаю, с твоей мамой все… в порядке, — сделав над собой усилие, солгал мальчику Бронислав.
Мысленно он подумал, что Каульбарс не должен слышать того, что рассказал ему этот мальчик. Иначе — будет штурм. А Стас ещё не нашел, чем главарь террористов подстраховался от операций спецназа.