Корнилов подумал, что Ника, скорее всего права и это серьёзно меняет дело в худшую сторону.
Ловить одного убийцу, совсем не одно и тоже, что пытаться переиграть двоих и, тем более, троих.
Это три личности. Три разных характера. Три разных ума…
Стас глубоко вздохнул и вдруг ощутил на своей правкой руке, сжимающей селектор коробки передач, ласковое теплое прикосновение.
Стас бросил взгляд вниз, на его руку легла маленькая ладошка Вероники. Корнилов взглянул в её насыщенные бездонной гипнотической синевой глаза.
— Мы справимся, Стас, — убежденно проговорила девушка. — Мы всегда справлялись.
— В этот раз, всё немного по-другому.
Но Вероника покачала головой.
— Всё всегда по-другому. Ты это знаешь…
Корнилов подумал, что Ника права. Все его дела имеют схожие черты, но… все они разные и всё действительно всегда по-другому.
— Куда мы сейчас? — спросила Ника.
Стас хмыкнул.
— Нужно сначала отвезти тебя домой…
По лицу Ники пробежала заметная тень тревоги. Стас бросил на неё внимательный взгляд. Показалось, или синеглазая девушка чего-то боится в своем доме?
— Я… я в ближайшее время… вряд ли смогу жить дома… там у нас… м-м… ремонт… — промямлила Ника и бросив быстрый взгляд на Стаса, торопливо добавила. — Сейчас, наверное, позвоню Лерке…
— Почему же твой дядя не подумал, где ты будешь жить это время? — спросил Стас. — И, кстати, ты не боишься, что он узнает, что ты… сейчас, на самом деле, не ночуешь у своей лучшей подруги? Ты ведь, когда помогаешь мне… говоришь ему именно эту версию, вроде.
— Нет, — вздохнула Ника, — у него сейчас… другие дела.
«Другие дела». Это определение Ника использовала всегда, когда её нерадивый, по мнению Стаса, и безответственный дядя, срывается и сваливает куда-то на неделю, две, месяц или два… как-то раз, его не было в Москве и России почти всю осень.
Ника привыкла жить и справляться одна, почти со всеми трудностями.
Стас не раз уже думал, что будь она его дочерью или племянницей, он бы смог позаботиться о ней куда лучше бандюковатого Сигизмунда.