Неоновые росчерки

Прохор помнил, что ему необходимо быть осторожным: если Мариан сейчас получит все спрятанные им бумаги, его жизнь не будет стоить и рваного рубля.

Полковник Датский приказал всем, кто находился в доме, покинуть помещение.

Когда они остались вдвоем внутри дома Токмаковых, Прохор шокированным взглядом окинул интерьер первого этажа.

Разбитые пулями стены, пол и ковры засыпаны грязью, снегом и отвалившейся облицовкой со стен.

Сейчас в дом, через окна проливался тусклый белесый солнечный свет и в его лучах плавно оседали мелкие, витающие по воздуху, пылинки.

Мелкие частички недавнего кошмарного прошлого, события о котором ещё долго будут жить в стенах этого особняка. Стены дачного дома Токмаковых надолго, возможно, навсегда запомнят липкий страх, пленивший сперва заложников, а затем и самих малолетних бандитов. Стены этого дома сохранят память о пережитых страданиях связанных и перепуганных людей, со стен и напольного покрытия особняка не скоро отмоется кровь Самсона и Ирины Токмаковых. Этот дом впитал, переварил и сбережет преступление, которое совершили Прохор с друзьями.

— Ну, чего ты замер? — гаркнул на Мечникова, стоящий за спиной Датчанин. — Забыл где «клад» оставил?

Прохор не забыл, но тянул время, чтобы вспомнить где и что именно он спрятал. Времени перебирать бумаги и сортировать по степени их ценности у него, понятное дело, не было. Поэтому, он наугад разделил более-менее ценное содержимое сейфа Вацлава на три пачки и благополучно припрятал в разных частях дома.

— Сюда, — не оборачиваясь, угрюмо бросил он.

— Без фокусов, — напомнил Датский, шагая позади.

Прохор ничего не ответил.

Они спустились в подвал дома и тут Мечников испытал чувство самого настоящего ледяного душа: ниша в низком потолке подвала, куда он спрятал часть бумаг Вацлава была пуста и рядом стояла стремянка.

Кто-то успел здесь побывать до него.

«Хорошо, — стараясь рассуждать быстро и здраво, подумал Прохор — если бы это нашли люди из СКР, Датчанин и Мирбах вряд ли бы пришли ко мне. Они, как минимум, сперва попробовали бы отыскать мои тайники сами или, опять-таки, про эту находку мне намекнули…».

— Ну, и? — Датчанин прошёл вперёд, встал под дырой в потолке и, чуть щурясь, зачем-то заглянул внутрь.

— Хочешь сказать, что кто-то нашел твой не слишком затейливый схрон? А? — он держал Мечникова на мушке своего пистолета.

— Есть ещё, — пожал плечами Прохор, мысленно молясь, чтобы в других тайниках все было на своих местах.

То ли те, кто нашёл не догадались проверить дом на наличие других «секретов», то ли кто-то там наверху все-таки услышал молитвы Мечникова. Но в следующем тайнике всё было на месте и Прохор, незаметно для полковника, облегченно перевёл дух.

Он не знал, что с третьей частью бумаг и проверить в присутствии полковника не мог, но сейчас это было не главное.

Датский внимательно перелистал и изучил содержимое пачки бумаг и пары папок со снимками и распечатками.