Лазарь

Йона рывком поставил Юрека на ноги. Тот был почти без сознания и еле держался. Кровь из ран стекалась ему на ботинки.

Вокзал внизу поблескивал, как исцарапанный медный лист.

На лестничной клетке послышались голоса.

Юрек дернул сломанной рукой.

Йона сделал шаг назад и взглянул ему в глаза.

Странное чувство.

Юрек словно искал чего-то во взгляде Йоны или пытался увидеть свое отражение в его зрачках.

Люми плакала, отвернувшись.

Юрек пошатнулся и что-то прошептал; в ту же секунду Йона обеими руками толкнул его в грудь, перебросив через ограждение крыши.

Люми закричала.

Веревка быстро пробежала по гладким камням крыши, с тонким пением натянулась. Где-то внизу разбилось окно, крупные осколки полетели на зевак, столпившихся на тротуаре. Солнечная панель дернулась, и огромная стеклянная поверхность треснула.

Йона быстро шагнул на лестницу, оттолкнул охранника и стал спускаться на двадцатый этаж. Крики он услышал, еще не войдя в коридор. Дверь одного из сьютов открылась, и оттуда вывалилась женщина в линялых джинсах и лифчике.

Йона прошел мимо нее в номер и запер за собой дверь.

Окно было разбито, на ковролине и кровати сверкали осколки.

За окном медленно покачивался Юрек.

Мертвый, со сломанными позвонками.

Кровь вытекала из глубокой борозды от веревки.

Йона стоял перед ним, глядя в тощее морщинистое лицо и светлые глаза.

Тело снова качнулось в разбитое окно номера.

Оставшиеся в раме осколки вывалились, зазвенели по оконному отливу.