Лазарь

На Йону навалилась усталость, после ужасной борьбы наступили мрачные сумерки.

Юрек Вальтер мертв.

Он больше не вернется.

Тело медленно покачивалось, иногда вплывая в номер. Кровь из ран капала с ног, оставляла следы на ковре и углах рамы.

Йона не знал, как долго он смотрел на Вальтера. Наконец у него за спиной лязгнул замок.

В номер вошла Люми и тихо заговорила с отцом: им надо отсюда выйти.

Йона смотрел на грубую руку Вальтера, на грязные ногти, предплечье и окровавленный рукав.

– Все кончено, папа, – прошептала Люми.

– Да, – ответил Йона и взглянул в бледные глаза Юрека.

Приобняв отца, Люми повела его с собой прочь из номера, мимо охранника с мастер-ключом и дожидавшихся в коридоре полицейских.

Глава 95

В полудреме Валерия вспоминала короткую встречу с Сагой – перед тем как пришла та медсестра, чтобы дать ей еще морфина.

Состояние Пеллерины ухудшилось, вернулась аритмия. Дефибриллятора оказалось недостаточно.

У бледной Саги под глазами залегли темные тени, она так волновалась, что еле могла устоять на месте.

С почти маниакальным упорством она то и дело убирала волосы с лица и требовала, чтобы Валерия снова и снова пересказывала их с Пеллериной разговоры.

Валерия еще раз описала, как они с Пеллериной все время переговаривались, и заверила, что девочке не было страшно в гробу.

– Мы как будто держались за руки, – прибавила она, чтобы утешить Сагу.

Сага кивнула, но слушала она явно с трудом.

Обнаружив, что ей дали одеяло, но не получив ответа от Пеллерины, Валерия решила, что их тюремщики поверили ей. Она взяла на себя всю вину, заявив, что ради дозы героина пошла бы на все. Валерия была уверена, что хозяева оставили Пеллерину в доме, но на самом деле девочка не отвечала, потому что потеряла сознание.

Медсестра с косичками и серебряным колечком в брови дала Валерии еще морфина.