Мёрк пребывал в замешательстве. Одно дело – попытаться по паре кусков плоти идентифицировать женщину, которую они только что преследовали. И совсем другое – преодолеть себя и встретиться с той, которую они любили всем сердцем и которая теперь превратилась в собственную тень.
В лифте они молчали, пытаясь морально подготовиться к ожидающей их картине и ощущению тотального бессилия.
Встретивший их у лифта Гордон был гораздо бледнее, чем всегда, зато выглядел он на удивление повзрослевшим.
– Как тут ситуация? – преодолев себя, спросил Карл. К чему задавать вопрос, если не желаешь слышать ответ?
– Не думаю, что вам позволят к ней подойти. – Он кивнул в коридор отделения интенсивной терапии. – Перед мониторами, установленными около ее палаты, сидят две медсестры и врач, так что спросите лучше у них. Роза лежит в первой палате.
Мёрк осторожно постучал в стеклянное окошко двери и приложил к стеклу удостоверение.
В тот же миг из палаты вышла медсестра.
– Вы не можете допросить Розу Кнудсен – она слишком слаба и не прекращает галлюцинировать.
– Мы пришли не для допроса. Она – наша дорогая и любимая коллега, и мы хотели бы рассказать ей кое-что. Мы рассчитываем, что это может улучшить ее состояние.
Медсестра сморщила лоб с таким деспотичным выражением лица, какое могут позволить себе лишь властители судеб.
– Я считаю, что на данной критической стадии мы не можем этого позволить. Мне необходимо переговорить об этом с коллегами. Но ни на что не рассчитывайте.
Кивнув, Карл бросил взгляд на лицо Розы, утопающее в подушке.
– Идем, – Ассад потянул его за рукав. – Пока что ты ничего не можешь сделать.
Все трое сидели в ряд и молчали. Лифты тем временем сновали вверх и вниз, а люди в белых халатах беспрерывно боролись за жизнь и здоровье каждого пациента.
– Карл, – прозвучал вдруг у него над головой женский голос. Мёрк уже приготовился встать и выслушать вердикт медсестры, но, подняв голову, увидел прекрасное лицо Моны. Глаза ее блестели – неужели слезы?
– Я находилась здесь, когда услышала, что привезли Розу, – тихо сказала она. – Значит, ты ее нашел…
Карл кивнул.
– Да, мы все вместе, втроем, – он повернулся к двум своим верным помощникам. – Боюсь, что нам не позволят с ней пообщаться. Но, Мона, мы хотели сообщить ей то, что, как нам кажется, могло бы очень помочь ей. – Он неуклюже попытался улыбнуться, но не смог. – Я прекрасно знаю, что не должен тебя просить, но, быть может, тебя они послушают, ты ведь психолог и знакома с ситуацией. Не могла бы ты сказать им, что мы желаем Розе лишь добра и что, возможно, сможем ей помочь? Сделаешь это для нас, Мона?
Она молча стояла и смотрела ему в глаза. Затем едва заметно кивнула и так бережно погладила его по щеке, что Карл почти не почувствовал прикосновения ее пальцев.
Он закрыл глаза и опустился в кресло. Прикосновение пробудило в нем разные чувства, но, как ни странно, на первый план вышла печаль и необъяснимая сентиментальность. Мёрк почувствовал, как чья-то рука ложится на его руку, и осознал, что всхлипывает. После удивительных успехов нескольких последних дней наступила иррациональная реакция его тела, которое вдруг задрожало мелкой дрожью, а кожа словно оказалась охвачена пламенем.