Ненависть

— Вас пишут? — удивился Апполинарий.

— Всех пишут, — философски отмахивается Топор. — Чиновника без компромата не существует. Разница в том, кто читает написанное. То, что пишется обо мне, я! И включаю эту аппаратуру тоже я, когда сочту нужным.

Апполинарий молча кивает, но в глазах прячется недоверие.

— Не сомневайтесь, Апполинарий Павлович. На каждый член найдется проход с лабиринтом, вы же знаете! Эта техника установлена по моей инициативе в рамках борьбы с коррупцией в органах власти. Только командую ей я. Есть толковые ребята в спецотделе УВД, они мои хорошие друзья.

— Золотой браслет тоже оттуда?

— Нет, это на Кипре купил. Вставочку сделали по личной просьбе. Симпатично, правда? Терпеть не могу унылых «жучков» в лацкане пиджака, в каблуке или видеокамеры в пачке сигарет. Дурной тон!

«Он из девяностых! — подумал Апполинарий. — Золотые цепи, печатки, кооперативы … надеюсь, малиновый пиджак не носит в свободное от работы время. Прост, как видеомагнитофон, но жесток и хитер».

— Ладно, приступим к делу. Как вы оказались в компании Кирилла и чем занимались там? — задает вопрос Топор, глядя в монитор.

Глаза бегают по экрану, веки чуть приспущены. На мгновение взгляд останавливается, словно Топор еще раз всматривается в прочитанное. Чиновник поднимает глаза.

— Мое досье? — улыбается Апполинарий.

— Да. Вы не ответили на вопрос.

— Был, так сказать, идейным вдохновителем. А попал случайно. Гастарбайтеры избили до полусмерти, ребята подобрали.

— Вы работали с Пятницким. И как? Хотя, что я спрашиваю! Знаете, Апполинарий Павлович, вокруг вас постоянно погибают люди, а вы целы. Удивительно, правда? Тут о вас много написано. Пятницкий был неглуп, но его вы тоже убили.

— Это неправда! Его застрелил Иван Тропинин, следствие доказало мою невиновность.

— Я же не говорю, что вы убили его собственными руками. Вы умело свели всех нужных людей в одном месте. Рискованно! Кирилла зря застрелили, он был бы полезен.

Топор говорит, словно не слыша слов Колышева, взгляд скользит по строчкам досье, останавливается на фотографиях. На ухоженном лице чиновника появляется выражение удивления и восторга.

— Да вы и вправду профессор, господин Колышев! Самородок! В биографии ничего приметного, типичный «сынок», а поди ты! Трупов после вас осталось богато. Вы, случаем, не на фирму … ха-ха! … ритуальных услуг работаете? Шучу.

— Зря вы так, — морщится Апполинарий. — Это все цепочка случайностей. Обстоятельства складывались именно … так вот. Я достаточно образован, чтобы не быть примитивным убийцей.

— Я не сказал, что вы примитивны. Искусство убивать состоит в том, чтобы делать это чужими руками, Апполинарий Павлович. Один человек отдает приказ, другой выполняет. Его и судят. Но ведь приказ-то отдал другой! А исполнитель очень часто просто не может отказаться.

Топор встает из-за стола, начинает прохаживаться по кабинету. Дешевый костюм покрыт складками от долгого сидения, на брюках вытянуты коленки, лацканы присыпаны редкими звездочками перхоти.