— Давай снимай это свое… барахло, — распорядился опер.
— Так я ж… — попытался возразить незадачливый шутник.
— Ничего-ничего, если голый останешься, дам тебе тряпочку замотаться.
Поводя плечами, «скелет» принялся сдирать с себя эластичный черный комбинезон с намалеванными светящейся краской костями. Под ним оказались плотные трикотажные шорты вроде тех, в которых бегают-прыгают легкоатлеты, и такая же майка.
— Вот и умница, — хмыкнул Киреев, когда устрашающее облачение превратилось в кучку тряпья у его ног. — Можешь валить на все четыре. Но смотри, я твой портрет срисовал, если… — он погрозил пальцем в удаляющуюся спину, сгреб разрисованное тряпье в багажник, кивнул Арине. — Поехали. Шутники, чтоб их!
Превратив «скелет» в обычного, хоть и скудно одетого парня, следовательша и ее спутник сели в машину и уехали.
Не заметили!
Старенький грязно-белый фургончик тихонько тронулся, свернул во двор, проехал поглубже и снова остановился.
Из зеркала заднего вида сурово глядели глаза матери. Во взгляде читалось: что за безответственность, тебя на минуту без присмотра оставить нельзя! Ведь все, все могло рухнуть! Мало тебе, что твоя неуверенность, твои сомнения — любимая пища невезучести — твои страхи довели до полного, полного краха?! Теперь, когда нужно еще сильнее сконцентрироваться, ты опять вольничаешь?
Из-под надвинутой на лоб бейсболки струился пот. Мать была права. Зачем, ну зачем нужно было устраивать эту слежку? Никакого в этом смысла не было. Просто вдруг захотелось увидеть, где обитает эта самая Арина Вершина. Хотя никакой роли она в происходящем не играет! И не будет играть! По понятным причинам. Ни-ка-кой! Будь она умницей-разумницей или безмозглой куклой, тупо исполняющей служебные инструкции — не имеет значения!
Она никто. Эпизодический персонаж. Как тот кретин, что переодевался скелетом. Глупее и выдумать нельзя. По крайней мере, если смотреть со стороны.
Все, что непонятно, выглядит глупым. Или скорее бессмысленным. Глупое не может выглядеть угрожающим, а бессмысленное — может. Но и это не имеет значения. Значение имеет только общая картина. Чтобы она была идеальной, необходимо действовать точно по намеченному плану.
И не отступать от него, не соблазняться наблюдением за следовательшей.
И так из-за выскочившей непонятно откуда журналистки пришлось менять план буквально в последний момент. Если бы в то утро на глаза не попалась эта газетенка, все, все было бы по-другому.
Но — заголовок «Смерть играет в куклы» бросился в глаза, заставил посмотреть внимательнее. Возле невнятной фотографии, на которой только и можно было разглядеть, что слишком длинный нос, толстые, как гусеницы, брови да нелепый, завязанный почти над ухом, «конский хвост», стояло имя написавшей статью журналистки. Регина Андросян.
Да. Это было правильно.
В реальности, кстати, она совсем не похожа была на армянку. И нос оказался не такой внушительный, и брови обычные. Глаза и волосы темные, а в остальном — девушка как девушка. Плечи, правда, широковаты, но сама худенькая, так что общее впечатление было вполне удовлетворительное.
И мать не возражала.
Да, план пришлось менять срочно. Но оно того стоило.
— О! — раздался радостный возглас из глубин темноватой, типично питерской квартиры: вокруг кривоватого коридора, как листья на ветке, кучковались полторы комнаты, кухня, кладовка и прочие «удобства». Желтая от древности ванна, туалет с чугунным бачком, из которого свисала черная от старости цепочка с фаянсовой «грушей» на конце, — удивительно, но весь этот антиквариат работал вполне прилично. Равно как и холодильник «Север». Арина с удовольствием поставила бы вместо этого раритета какой-нибудь приличный агрегат с нормального размера морозилкой, но квартирная хозяйка почему-то панически боялась современной бытовой техники, даже электрические чайники приводили ее в ужас. А ведь казалось бы. Но морозил «Север» исправно, и Арина предпочитала не заводить конфликт на ровном месте. Не вечно же они с Виталиком на съемной квартире будут мыкаться, пока можно и потерпеть. Главное, они вместе, остальное, включая неудобного начальника, сущие пустяки!