Возьми меня за руку

– А вот и не конфискуешь, – сказала Ребека с ухмылкой, живо напомнившей Джо школьные коридоры, компашки, физру, короткие юбки и загадочных мальчиков-подростков. – Слушай, я просто делаю свою работу.

– И если ты помешаешь мне делать свою…

– Ты сама ко мне подошла, – сказала Сондерс. – Мне вот что любопытно. Только вчера ты откапывала в Брэдфорде Дилана Джонса, а сегодня уже работаешь над исчезновением Найла Макдонаха.

– Да ты шпионишь за мной!

– Давай без драм. Эти дела связаны, верно? Я слышала о маске клоуна.

– Пока, Ребека, – сказала Джо, поворачиваясь к ней спиной. – Увы, не могу сказать, что была рада тебя видеть.

– Думаешь, это один и тот же человек? – выкрикнула ей вслед Сондерс.

– Не мели чепухи, – огрызнулась Джо.

– Можно процитировать эти слова?

Ничего не ответив, Джо зашагала обратно к Кэррику.

– Что там такое?

– Ничего, о чем стоило бы волноваться, – ответила Джо, надеясь, что так и есть.

– Похоже, мы быстро продвигаемся. Осталось чуть-чуть.

Недостаточно быстро, подумала Джо.

* * *

Но в участке их ждали новости. И на сей раз хорошие.

Дьявол, как всегда, был в мелочах.

– Отпечатки на разбитом телефоне Найла Макдонаха подтверждают, что мы напали на верный след, – сказал старший инспектор Стрэттон. Хейди Тан протянула ему лист, который только что достала из принтера, и он приколол его в центре доски. – Они принадлежат Алану Тренту.

С фотографии смотрело квадратное лицо; красные круги под выпученными глазами указывали на крайнюю степень усталости или, быть может, даже слезы. Вид человека, ослепленного прожекторами и не знающего, куда бежать.

– Арестован у себя дома в Эйлсбери в 2013-м на одном из этапов операции «Тис». Полиция Бакса отреагировала на аргументированные, подкрепленные доказательствами жалобы, связанные с деятельностью этого человека в начале 2000-х годов, когда он был вожатым младших отрядов бойскаутов. Пострадавший обратился в полицию, заявив, что, когда ему было девять лет, Трент допускал в его отношении насильственные действия сексуального характера. Затем появилось еще два обвинителя. Трента признали виновным и дали шесть лет; отсидел он три.

Обычная история. Тем, кто не лез на рожон, частенько скашивали половину срока.