«Рад снова видеть вас на работе», – сказал охранник.
Это было странное замечание, потому что лицо охранника было Кейт незнакомо. В такие моменты она напоминала себе, что, хотела она того или нет, но Кейт сделала себе неплохое имя, работая на ФБР.
«Я буду здесь, если понадоблюсь», – безучастно добавил охранник.
Кейт и Демарко вошли в помещение. В комнате из кирпича и бетона находилось всего несколько предметов: старый поцарапанный металлический стол, четыре стула и Тейт О’Брайан. Он сидел на противоположной стороне стола от того места, где они стояли. Левая рука была наручниками прикована к небольшой металлической ручке, которая была болтами прикручена к столу. В целом казалось, что он был рад увидеть гостей.
Кейт изучающе смотрела на него, пока шла к столу. Он сильно постарел – десять лет жизни состарили его лет на пятнадцать-двадцать. Она решила, что виной тому были годы заточения в Фэрфаксе до перевода сюда. У него были длинные волосы, спадавшие ниже плеч. Они были кудрявыми и сальными на вид. Кроме того, у него была большая борода, которая отчаянно нуждалась в уходе.
«Вы случайно меня не помните?» – спросила Кейт, когда они с Демарко усаживались на ближайшие стулья.
О’Брайан отрицательно покачал головой, глядя на агентов. «А должен?» – спросил он.
«Я была одной из тех, кто вас арестовал», – ответила Кейт.
«А, – с усмешкой сказал О’Брайан. – Это было так давно. Я стараюсь не вспоминать прошлое».
«Боюсь, что мы здесь именно из-за вашего прошлого, – сказала Кейт. – Я хотела поговорить с вами о том, что вы сделали».
«Зачем? – спросил О’Брайан. – Дело закрыто. Я их убил. Вопросов нет. Я всё признаю. Когда-то я
«А сейчас вы сознаете это уже без радости?» – спросила Кейт.
«Да, – печально качая головой, сказал О’Брайан. – За последние несколько лет я сильно изменился. Я уже не знаю того мужчину, который совершил те убийства».
«Я не понимаю, – сказала Демарко. – Хотите сказать, что оставили то событие в прошлом? Теперь вы дистанцируетесь от своих деяний?»
«Можно сказать и так, – ответил он. – Знаете, до того, как меня перевели в Честерфилд, в Фэрфаксе ко мне приходил один мужчина. Он приходил в тюрьму с церковной миссией, читал нам Библию, учил нас о грехе и прощении. Я много думал о его словах и через полгода принял Иисуса. Поэтому, да,.. я больше не идентифицирую себя с тем, кто убил тех людей. Да, это сделал я. От этого уже никуда не деться. Но сейчас я свободен от своего греха и верю, что искупил его».
Кейт не верила своей удаче. Если О’Брайан так изменился, то от него можно было ожидать большей помощи, чем она изначально рассчитывала. Всё получится, если она всё сделает правильно.
«Я рада это слышать, – сказала Кейт. – Сейчас мы занимаемся расследованием, которое пока заглохло на месте. Я вспомнила вас, потому что новые убийства похожи на совершённые вами. Я не говорю об убийстве на почве страсти или похоти, но общая идея та же».
«И как я могу вам помочь? – спросил О’Брайан. – Я же сказал,.. я стал другим».
«И это к лучшему, – ответила Кейт. – Если вы дистанцировались от вашего преступления и больше не идентифицируете себя с тем, кем были раньше, вы сможете чётко описать ваши мысли и чувства десятилетней давности. Подумайте о себе, как о другом человеке. Опишите мне этого человека. Расскажите, что он думал, когда убивал своих жертв».
Впервые с их появления в комнате О’Брайан помрачнел. Он сделал глубокий вдох и медленно кивнул: «Мне больно возвращаться к этим воспоминаниям. Иногда я это делаю, просто чтобы напомнить себе, что даже если я прощён, я всё равно совершил те ужасные поступки. Это не похоже на воспоминания о человеке. Это воспоминания о демоне, о монстре. Я помню, как я тогда думал. Вспоминая, я помню всё довольно чётко».