У меня задрожали колени.
– Ну же, приятель, – с укором произнес Кармайкл, – держись. Умри достойно.
– Моя смерть ничего тебе не даст. Полиция знает, что я здесь. Если я не вернусь, сюда нагрянет спецназ.
– Ничего страшного. Как только ты перестанешь быть помехой, мы отсюда смоемся.
– Перевозить мальчика в таком состоянии нельзя. Вы его убьете.
Двустволка больно ткнула мне в спину.
– Я не нуждаюсь в твоих советах! Я сам позабочусь о своих близких.
Мы молча дошли до устья металлического русла.
– Ну, как ты предпочитаешь? – спросил Кармайкл. – Стоять на месте или бежать?
Передо мной простирались сто ярдов ровного пустыря. Если я побегу, темнота обеспечит некоторое укрытие, но все равно прицелиться в меня будет проще простого. Прямо за пустошью громоздились горы металлического мусора: мятые листы железа, обрывки проволоки, кран, за которым я спрятал свой «Севиль». Укрытие недостаточное, но, если я спрячусь среди этого хлама, у меня будет время придумать план…
– Не торопись, – великодушно произнес Кармайкл, упиваясь своей звездной ролью.
Ему уже приходилось разыгрывать эту сцену, и он усиленно работал над тем, чтобы внешне выглядеть спокойным и уверенным в себе. Но я понимал, что на самом деле он нестабильный, словно нитроглицерин, и, если его задеть, он забудет свою роль. Моя задача заключалась в том, чтобы отвлечь его внимание, заставив ослабить бдительность, и бежать. Или напасть. Это была смертельно опасная лотерея – внезапная вспышка ярости запросто может заставить Кармайкла нажать на спусковой крючок. Однако в данной ситуации мне терять было нечего, а мысль покорно смириться с избиением меня нисколько не радовала.
– Ну что, определился?
– Все варианты дерьмовые, Дуг, и ты это прекрасно понимаешь.
– Что?
– Я сказал, что ты полное дерьмо.
Зарычав, Кармайкл развернул меня и, отбросив ружье, схватил за шиворот, сдавив шею. Подняв топор, он угрожающе замахнулся.
– Только пошевелись, и я разрежу тебя, как сыр!
Он пыхтел от злости, его лицо блестело потом. От здоровенного тела исходил хищный запах.
Я изо всех сил ударил его коленом в промежность. Вскрикнув от боли, он непроизвольно разжал руку. Отпрянув назад, я упал на землю и пополз на четвереньках, словно краб, обдирая колени и ладони. Пытаясь выпрямиться, я наступил ногой на что-то круглое. Большую стальную пружину. Она покатилась, я не удержал равновесие и упал на спину.