22 декабря 2020 г.
В десять утра Холли должна давать показания в юридической компании «Макинтайр и Кертис». Холли терпеть этого не может, но она – лишь второстепенный свидетель в деле об опеке, и это хорошо. Речь идет о самоедской лайке, а не о ребенке, поэтому градус напряжения не столь велик. Приходится выслушать несколько неприятных вопросов от одного адвоката, но после того, что выпало на ее долю в столкновении с Ондовски (или с Джорджем), допрос этот – сущий пустяк. Пятнадцать минут – и она свободна. В коридоре Холли включает телефон и видит, что пропустила звонок от Дэна Белла.
Но когда перезванивает, слышит голос не Дэна, а его внука.
– У дедушки инфаркт, – говорит Брэд. –
Холли оглядывается, чтобы убедиться, что в коридоре она одна. Так и есть, но она все равно понижает голос:
– Оно мертво. Скажите ему, что оно мертво.
– Вы уверены?
Она думает о том последнем взгляде, выражавшем удивление и страх. Думает о крике, с которым он – оно – летело вниз. И думает об одежде на дне лифтовой шахты.
– Да, – отвечает она. – Я уверена.
– Мы помогли? Дедушка,
– Без вас ничего бы не получилось. Скажите ему, что он наверняка спас множество жизней. Скажите ему, что Холли благодарит его.
– Обязательно. – Еще один глубокий вдох. – Как вы думаете, есть еще такие же?
После Техаса Холли сказала бы «нет». Теперь она не уверена. Один – это уникум. Когда сталкиваешься с двумя, логично предположить, что есть и другие. Она медлит, потом отвечает. Возможно, сама не верит в это… но
– Я так не думаю.
– Хорошо, – слышит она. – Это хорошо. Да благословит вас Бог, Холли. Счастливого вам Рождества.
В сложившихся обстоятельствах она не может пожелать ему того же, поэтому просто благодарит.
Есть еще такие же?
Спускается Холли по лестнице, не на лифте.
25 декабря 2020 г.
Тридцать минут рождественского утра Холли проводит в халате, потягивая чай и беседуя с матерью. Точнее, слушая мать, потому что Шарлотта Гибни изливает на нее поток привычных пассивно-агрессивных жалоб (Рождество в одиночестве, болят колени, болит спина, и т.д. и т.п.), перемежаемых страдальческими вздохами. Наконец Холли чувствует, что может с чистой совестью завершить разговор, пообещав Шарлотте, что заедет через несколько дней и они вместе отправятся к дяде Генри. Она говорит матери, что любит ее.