Я навела порядок в студии, развесила фотографии и рисунки и сосредоточилась на работе. Когда мне было трудно бороться с симптомами абстиненции, я звонила Уиллоу. В таких случаях мы совершали долгие прогулки по пляжу. Или пили кофе в «Маффин Шоп», но никогда не заходили в «Пагго». И я, и Мартин обходили «Пагго» стороной, хотя Мартин продолжал настаивать, что между ним и Рабз ничего не было. Я сказала, что верю ему; я убаюкивала его ложным ощущением безопасности. Между тем Уиллоу нашла мне частного сыщика. Теперь за Мартином следили.
Со своей стороны, мой муж совершил акробатический кульбит и предстал воплощением доброты и заботливости. Как будто ничего плохого вообще не случалось. Ну… почти.
Я выдвинула ящик с его нижним бельем и пошарила сзади.
Однажды Мартин открыл свой рабочий кабинет и предложил мне ознакомиться с информацией о финансовом положении компании. Он был прав: предварительные продажи шли очень бойко. Доклад природоохранного ведомства и экологическая экспертиза были однозначно благоприятны для нас. Остальные недоразумения продолжали улаживаться. Тем не менее он закрыл кабинет сразу же после того, как я вышла оттуда.
И кабинет оставался запертым, пока он ежедневно ездил на работу в Агнес-Бэй.
Он по-прежнему не доверял мне. Во всяком случае, не полностью.
Пять дней назад он внезапно объявил, что собирается на две недели улететь в Сидней — какие-то срочные дела с банками и совещание в рекламном агентстве. Через два часа он поспешно уехал, чтобы успеть на маленький самолет из Морайи. Следующие два дня я потратила на поиски запасного ключа от кабинета, не опасаясь неожиданного появления Мартина.
Он
Я выдвинула другой ящик и принялась шарить внутри.
Вчера я тщательно обыскала первый этаж. Сегодня я продолжила поиски наверху. Открыв ящик с носками, я один за другим проверила аккуратно свернутые шарики, а потом запустила руку в дальний угол ящика. Мои пальцы прикоснулись к металлу. С учащенно бьющимся сердцем я полезла глубже и достала их.
Три ключа на колечке. Я смотрела на них, покусывая нижнюю губу. Нет ничего плохого в том, что я войду в его кабинет. Плохо было то, что он запирался от меня — от своего
Я поспешила вниз.
Перед дверью кабинета я остановилась и постаралась успокоиться. Никаких таблеток, только глубокое дыхание. У меня была масса свободного времени. Тем не менее я быстро огляделась по сторонам. Это была остаточная память, отголосок ощущения того, что за мной наблюдают. Но сейчас я не чувствовала ничего необычного.
Я отперла дверь, толкнула ее и вошла внутрь.
Там было очень душно. Все окна были закрыты, и я не стала открывать их, но включила вентилятор на максимальную мощность. Легкий ветерок шевелил края бумажных листов на его рабочем столе. Его офис был таким же опрятным, как и его одежные ящики. Я повертела ключи в руке, размышляя, с чего начать.
Когда Мартин привел меня сюда, я заметила, что он держит ключи от архивного шкафа в запертом ящике под крышкой стола. Я вставила самый маленький ключ в замочную скважину этого ящика, и он легко повернулся в замке. Легкое ощущение вины моментально сменилось решимостью. Я открыла ящик.
Наблюдатель
Сигнал приложения для камер видеонаблюдения оповестил Наблюдателя о том, что датчик движения засек присутствие субъекта в критической области дома.
Наблюдатель потянулся за телефоном, включил приложение и стал просматривать видеотрансляцию, поступающую из дома Крессуэлл-Смитов в режиме реального времени.