Убить Мертвых

Когда вы идёте в куда-то вслепую, не зная плана или того, что ждёт внутри, место, в котором, как вы знаете, нравится болтаться Таящемуся, умный парень помедлит, обойдёт периметр и поищет ловушки и слабые месте. Я разгорячён, раздражён и спешу, так что это именно то, чего я не делаю. Кроме того, я всего лишь преследую одну тупую маленькую Кентукки фрайд блонди[19]. Теперь, будучи загнанной в угол, она не доставит особых проблем. Ага. Скорее всего именно это и говорили все те агенты ФБР о Бонни Паркер[20] как раз перед тем, как увидеть её «томми-ган»[21].

Внутри кинотеатра сауна. Лопнувшие водопроводные трубы в запечатанном здании. Я не двигаюсь, но потею, как адвокат у врат рая. Пахнет так, словно здесь изобрели плесень. Как, чёрт возьми, Элеонора, девочка из Долины[22], оказалась сквоттером[23] и поселилась здесь? Она не случайно забежала в этот кинотеатр. Она знала, куда направлялась. Судя по звуку разбитых пивных и винных бутылок у меня под ногами, здесь обитают много других людей. Поправка: «обитали», прошедшее время. Алкаши — вот чем, скорее всего, привлекло её это место. Кто не любит бесплатный обед? У меня такое чувство, что здесь уже не так много случайных сквоттеров.

Оказывается, я прав наполовину.

Эти сквоттеры не случайные. Они вампиры. Её друзья. Парень и девушка.

Они спрыгивают с балкона, и парень вламывает мне обрезком бруса между плеч. Я опускаюсь на колени на хрустящее стекло, но перекатываюсь от удара и поднимаюсь с взведённым .460. Тогда в меня врезаются другие друзья Элеоноры. Ещё два парня из-под сидений по обеим сторонам прохода. Я хватаю за горло того, что поменьше, и швыряю во второго. Девушка-вампир бьёт меня сзади и втыкает в руку разбитую бутылку. Я роняю пистолет; слишком темно, чтобы разглядеть, куда он делся. Я ударяю локтем назад и чувствую, как трещит череп девушки. Она подскакивает, как газель, и с воплем перекатывается через два ряда сидений. Это даёт мне секунду, чтобы рвануть по проходу к экрану и создать дистанцию между собой и мёртвыми друзьями Элеоноры.

Именно там меня и поджидала Элеонора. Она не только умна, но и обладает титановыми яйцами. Даже будучи охваченной огнём и пробегая сквозь заколоченные входные двери, она так и не выпустила огнемёт из рук. Когда она раскрывается, остальные кровососы отступают.

Тем выстрелом на рынке она просто представлялась. А это уже «е..ть вас на здоровье, доброй ночи» только для меня. Элеонора нажимает спусковой крючок и не отпускает, пока оружие не пустеет.

Раненый и оглушённый, тем не менее я не настолько туп, чтобы просто стоять на месте. Я ныряю вправо за ряд сидений. Огонь обволакивает их, словно тянется ко мне. Меня обжигает сверху и снизу, и я дымлюсь в кожаной куртке как свиной бургер. Даже когда огнемёт пустеет, горящие сиденья продолжают меня поджаривать, а от удара бруском слишком кружится голова, чтобы двигаться очень быстро. Я, пошатываясь, поднимаюсь по стене и пытаюсь бежать по проходу, но спотыкаюсь о мусорные сугробы и приземляюсь лицом в обёртки от конфет, иголки и банки из-под солодового ликёра[24].

Я превратился в Бастера Китона[25], и Элеонора со своими друзьями получают настоящий кайф при виде того, как я ползаю на карачках. Она обожжена до неузнаваемости, но она — соковыжималка, а они довольно быстро справляются с болью. Как и я, но я ещё далеко. Даже не в одной с ними временно́й зоне. Я сдаюсь и ложусь на липкий сладкий ковёр, чтобы сделать то, что должен был сделать в первую очередь.

Я вжимаю правую руку в разбитое стекло и наваливаюсь всем телом. Зазубренные осколки бутылки глубоко врезаются в мою ладонь, а я продолжаю давить, пока не чувствую, как стекло врезается в кость. Большинству чар не требуется кровь для работы, но немного красной субстанции — это как закись азота для форсажа, когда вы хотите, чтобы колдовство сработало мощно и быстро.

Элеонора берёт брусок у мальчика-кровососа и стучит им по каждому сиденью, направляясь ко мне.

— Эй Спиди Гонзалес[26]. Тебе нравится гоняться? Почему бы мне не пнуть твою голову через дорогу, чтобы ты мог погнаться за ней?

— Задай ему, Нелли. Взгляните на этот кусок дерьма в шрамах. Он слишком уродлив, чтобы пить. Прикончи этого педика.

Это говорит один из парней. Тот, который двинул мне деревяшкой. У него южный акцент. Что-то глубокое, старое и горячее. Практически слышна обволакивающая его слова кудзу[27].

Элеонора говорит: «Заткнись, Джед Клампетт[28]. Джетро[29] ждёт тебя на парковке, чтобы ты отсосал ему».

Все, кроме Джеда, смеются.

Пока Элеонора устраивает «Вечер Импровизации»[30] для своих дохлых друзей, я снова и снова повторяю демонический напев, держа руку на стекле и позволяя крови течь. В этот раз гортанное демоническое бормотание работает в мою пользу. Пропащие ребята[31] считают, что я жалуюсь.

«Зачем ты, мудак, следишь за мной? Тебя послала Мутти? Мама, в смысле? А Папа знает? Всё, что ей нужно, это надеть наколенники[32], и она может заставить его сделать, что угодно».

Из задней части кинотеатра задул начинающийся как бриз ветер, который мчится с балкона и срывает окружающие мёртвый киноэкран гнилые шторы. Как только ветер набирает силу, Элеонора бросает ломать комедию, а остальные замолкают. Теперь они едва держатся на ногах.

Несмотря на то, что я не могу читать мертвых, как живых, у вампиров всё ещё есть мысли, и я ощущаю Элеонорины. Не могу назвать вам её лотерейные числа или имя её котёнка, но могу уловить образы и ощущения. Она перешла от злости к нервозности и двигается от заноса к испугу. Она недостаточно долго была Таящимся, чтобы встречать на своём пути кого-то, обладающего настоящей силой худу[33], и не может понять, что происходит.