— Проклятье, сынок. Ты по дороге сюда задержался, чтобы выпотрошить оленя, или всё это проделала та маленькая девочка?
Я поднимаю почерневшей рукой сгоревшую куртку.
— Твоя маленькая девочка сделала вот это. А остальное — работа четверых её дружков.
— Там стая?
— Была. Пятеро.
— Это не вяжется с данными нашей разведки.
Я достаю из кармана куртки четыре бумажника и швыряю их на стол.
— Вот твоя сраная разведка.
Уэллс рявкает: «Следи за языком».
— Я забрал это у приятелей Элеоноры. На них всё ещё их пепел. Может, и отпечатки.
— А как насчёт Элеоноры?
Я достаю сотовый из заднего кармана, тыкаю на фотоальбом и подношу так, чтобы Уэллс видел экран.
Он хмурится.
— Что ты с ней сделал?
— У глупышки был огнемёт. Она объе..лась — в смысле, облажалась, и подожгла себя. Затем выбежала под прямые солнечные лучи. Я был бы счастлив по-тихому забрать её сердце, но ей нужно было превратить всё в день Д.
— Останки всё ещё на месте?
— Ага.
— Мы пока обеспечим там охрану. Уборка не является приоритетом, если стая была зачищена.
— Я больше никого там не видел, да и они не похоже было, чтобы кого-то ещё ждали. По всей вероятности, это все, но не дам сто процентов. Как я уже сказал, я вошёл, полагая, что это там одна девочка.
— Мне нужна копия этой фотографии. Отправь по электронке на мой аккаунт.