Именинница

— Именно сейчас.

— Я даю отбой.

— Если ты это сделаешь, можешь мне больше не звонить. Ты знаешь, что в следующий раз тебе может потребоваться моя помощь.

И мужчина, которого Гренс никогда не называл по имени, — таково было их негласное соглашение, — согласился выслушать комиссара. Только попросил немного подождать, после чего в трубке стало слышно, как он поднялся с кровати и тяжело прошелся по комнате.

— Так в чем дело?

Мужчина выдвинул стул и, судя по звукам, включил компьютер.

— Нужно, чтобы ты проверил одно имя.

— Да?

— Амелия Шмидт. «Ш» через «SCH», на конце «DT».

Пальцы забегали по клавиатуре, которая застучала, как старая печатная машинка. Спустя несколько секунд голос вернулся в трубку:

— Всего одно совпадение — на всю страну. Стокгольм. Двадцатать два года.

— Это она.

— И чего ты хочешь?

— Сам толком не знаю. Проверь ее, ты знаешь, что может меня заинтересовать.

— Дай мне несколько минут.

Гренс вернулся к теплому ветру над крышами и столице, отдыхающей после дневных трудов. Бывали ночи, когда ему больше всего на свете хотелось сигануть вниз. Просто перекинуть ногу через перила и грохнуться об асфальт. Когда его покинула Анни, например. Вообще, когда случалось то, чего он больше всего боялся. Тогда Гренс еще не осознал, что то, чего человек больше всего боится, никогда не повторяется. И это единственное дает возможность смириться с действительностью, какой бы она ни была, подняться и идти дальше. Вернуться к прежней жизни, даже если она никогда больше не станет прежней. Иногда небольшие изменения — самый верный способ выжить.

— Думаю, я нашел то, что тебе нужно.

Теперь голос агента из налогового ведомства звучал слишком бодро для человека, которого посреди ночи подняли с постели.

— Я тут посмотрел ее историю…

— И?