Не знаю, что именно он имел в виду, но, кажется, я действительно готова ко всему… По крайней мере, я искренне хочу в это верить и приложу все силы, чтобы внушить себе эту новую установку:
«Больше я не буду жертвой… Больше нет».
9
Со стороны грунтовой дороги домик кажется приземистым и совсем крохотным. Деревянное зеленоватое строение в один этаж выглядывает из-за сетки рабицы угрюмыми бездушными провалами тёмных окон. Внутри едва проглядываются очертания плотных занавесок. Дом расположен почти на отшибе, вокруг широкая хорошо просматриваемая территория, покрытая невысокой травой, дальше слева и справа полукругами лес. Такой густой и плотный, что, кажется, пронизан кромешной тьмой – солнечные лучи не в силах пробиться через высокие кроны сосен и пихт. Чуть поодаль от дома виднеется ещё несколько деревянных неприметных построек. Мне хочется пройтись дальше, по траве, вдоль изогнутой хорошо вытоптанной тропинки, но Андрей не позволяет:
– Лера, иди в дом. Там открыто. – Сам же обходит машину и открывает багажник.
Не протестую и делаю, как велено. Металлическая ржавая калитка и дверь дома действительно оказываются открыты. С порога на меня набрасываются запахи старости, затхлости и стойкий холод, пропитанный земляной сыростью. Здесь явно давно никого не было. Небольшая захламлённая пристройка выводит к ещё одной двери обшитой истрескавшимся от времени дерматином, за которой оказывается кухня и гостиная в одном флаконе. Справа за выцветшим лоскутным полотном спальня: полуторная пружинная кровать, вещевой шкаф, стул. Окна плотно занавешены. Возвращаюсь в гостиную-кухню. Кажется, будто в мгновение ока переместилась во времени на пару десятилетий назад и если дом Ани, несмотря на всю аскетичность обстановки выглядел более чем современным, то здесь всё буквально кричит о древности. Если бы мебель умела говорить, она поведала бы немало историй связанных с этим домом и его жильцами.
Андрей входит следом через несколько минут. К тому времени успеваю осмотреться, проверить шкафы, немногочисленные полки, старинный вышедший из далёкого СССР холодильник – небольшое количество посуды, какие-то старые тряпки, вещи принадлежащие, по всей видимости, хозяину дома, пару шерстяных одеял и пару подушек в старинном комоде. Не знаю, что именно мне хотелось отыскать, но маленькая ревизия не принесла ровным счётом ничего, даже крохотного чувства удовлетворённости.
– Поживём какое-то время здесь, – отзывается Андрей, водружая на обеденный стол пакеты с продуктами и всем необходимым.
– Как долго?
Ответа не следует, и я допускаю, что мужчина сам ещё не решил.
– Ты голодная?
– Да. – Всё-таки решаюсь подойти и помочь ему разобрать пакеты.
– Сейчас что-нибудь приготовим. Я тоже голодный.
По содержимому можно подумать, что мы приехали сюда насовсем или, по крайней мере, надолго: зубные щётки, паста, шампунь и мыло, полотенца, прочие гигиенические принадлежности, какие-то сменные вещи (кажется, что часть Андрей привёз из своей квартиры), много еды и воды. Я, кстати, не заметила здесь ванной комнаты и туалета, значит, всё находится снаружи, как обычно бывает в деревнях. Хотя место это больше походит на дачный посёлок. Мы ехали около получаса по трассе, затем ещё какое-то время по просёлочной дороге, что для меня стало небольшим облегчением – это не так далеко от Аниного дома. Разумеется, я не уверена, что в случае острой необходимости смогу отыскать его самостоятельно и пешком, и всё же мысль эта обнадёживала.
Мы не разговариваем. На скорую руку Андрей зажаривает несколько яиц с беконом и зеленью, делает нам чай, уточняет: нужен ли мне сахар? Отвечаю, что нет. Безумно хочется выпить кофе, но я не решаюсь спросить есть ли он. После завтрака в полном молчании Андрей коротко рассказывает мне что, где находится и наказывает не выходить из дома без острой необходимости.
– Мне нужно поспать. В комоде есть ещё одно одеяло и подушка, на случай если тоже захочешь отдохнуть.
– Хорошо.
В самый последний момент он замирает у входа в единственную спальню, оборачивается.
– Надеюсь, одна справишься?
Вопрос кажется странным, но я прекрасно понимаю, о чём речь.