Чего?
Я не знаю.
Я изо всех сил пытаюсь сделать вид, что пришла сюда по собственной воле, а не по принуждению своего насильника. Старательно улыбаюсь, киваю и вообще пытаюсь выглядеть скромной молчаливой дурочкой, коей меня, скорее всего, и посчитают присутствующие. Но уж лучше так, чем бессмысленные и пугающие меня попытки погрузиться во всё это ещё глубже.
Я просто бандитская подстилка…
Глупая, недалёкая и оттого неопасная.
Вот в моих руках оказывается бокал с шампанским. Вот какой-то очередной знакомец чудовища (страшно тучный, тяжело и шумно дышащий, и не особо-то приятно пахнущий) что-то вещает о моей невероятной красоте и задаётся вопросом, где же он – чудовище – всё это время прятал такую прелесть. Вот какая-то дама средних лет расспрашивает меня о семье и роде деятельности, а я как истинная набитая дура лишь хлопаю глазами и улыбаюсь, предоставляя возможность моему мучителю выдумать историю за меня.
Вот бы взглянуть на лицо этой дамы (имени которой, разумеется, не запомнила) расскажи я настоящую историю моего знакомства с этим недочеловеком.
Удивило бы её это?
Хотя нет, не так… Поверила бы она моим словам?
Конечно же, нет. Даже если допустить, что все присутствующие здесь мужчины время от времени насильничают малознакомых девушек, а сопровождающие их дамы давно и очень конкретно в курсе этого.
Мне внезапно становится душно, пальцы рук немеют, кружится голова, чем я и пользуюсь, чтобы ускользнуть от чудовища и его «друзей» хотя бы на пару минут. Хотя бы в туалет. Его мне помогает найти один из местных сотрудников, кажется, официант, и к счастью туалетов на этаже оказывается несколько и все раздельные с отдельными умывальниками.
Запираю дверь на щеколду, прислоняюсь к ней спиной, шумно выдыхаю. Дышу так долго, глубоко, пытаясь унять колотящееся сердце. Вспоминаю про бокал шампанского у себя в руке, из которого ни глотка так и не сделала, отставляю его на столешницу возле широкой овальной раковины. Мешать таблетки с алкоголем самое последнее дело. Если, конечно, я не собираюсь покончить жизнь самоубийством прямо здесь и сейчас.
Жутко хочется открыть холодную воду и как следует умыться. А лучше вообще залезть в ледяную ванну, но, увы… место и макияж не позволят ни того, ни другого. Споласкиваю руки, некоторое время рассматриваю себя в прямоугольном длиной во всю стену зеркале, принимаю очередную дозу препарата, запиваю сырой водой из-под крана и, скрепя сердце, возвращаюсь обратно в зал.
Какое-то время брожу среди гостей, ищу взглядом своего мучителя. Я бы с радостью прямо сейчас сбежала бы отсюда. Как можно дальше и как можно быстрее.
«Ага, мечтать не вредно…» – получаю едкое замечание от внутреннего голоса и замираю у дальней стены.
Чудовище обнаруживается на небольшой сцене, с бокалом виски в одной руке и микрофоном в другой. Всё внимание направлено на него. Он что-то говорит о проделанной работе, трудностях и успехе, к которому «они» (допускаю, что присутствующие) пришли общими усилиями. Хвалит каких-то отдельных людей, отпускает пару шуток и завершает свою речь коротким тостом:
– За нас.
– ЗА НАС! – хором произносят собравшиеся, после чего выпивают из своих бокалов.
Вновь начинает играть лёгкая ненавязчивая музыка, а я так и стою на месте, поглощённая тенью, ниспадающей от широкого балкона расположенного прямо у меня над головой. С левой стороны длинный бар. Почти все стулья заняты. После произнесённой инквизитором речи, поднимается ещё и гул. Негромкий. Каждый переговаривается о чём-то своём, не сильно-то обращая внимание на происходящее вокруг.
Я снова вспоминаю о той фигурке на капоте двуцветной машины. Глупость какая-то, но эта мысль не даёт покоя. Или же наоборот… я её не отпускаю. Хватаюсь, как за спасательный круг в надежде, что он поможет мне выплыть из этой пучины или хотя бы не захлебнуться в холодной солёной воде.