Уже открывая дверь в свою квартиру – он вдруг услышал за спиной шаги… какие-то странные… размазанные. И понял, что это – за ним.
Морена оставила машину за два квартала. Типичная проблема – нет парковочных мест. Странно – но к этому привело сомнительное решение мэрии давать большую скидку тем, что выезжает со стоянки не более пяти раз в месяц. Из-за этого все стояночные места были постоянно заняты, и припарковаться было негде.
Что дальше?
Ее отец умудрился включить ее в спецоперацию, нацеленную на дискредитацию и устранение ее французского работодателя. Это избавит ее от всех обязательств и позволит продолжать действовать самостоятельно. Нужно аккуратно и незаметно, насколько это возможно, перевести компании-холдинги в другое место, в другую юрисдикцию. Затем не менее аккуратно решить проблему с обременением. Не привлечь внимание прессы. Только потом решать, что делать далее…
Вот и дверь. У нее был ключ, ей дал его профессор – как-то это вышло совершенно обыденно, ни он ни она не смутились и не заметили в этом никакой подоплеки. Она повернула ключ в двери, вошла, закрыла дверь и…
Кровь!
Запах крови… медный, кисловатый. Знакомый ей слишком хорошо…
В секунду – она изменилась. Как оборотень. Роскошная актриса, графиня Мерседес де Сантьяго, известная в определенных кругах парижской богемы как протеже самого месье Симона, она же Элис Фишер из банка «Юнион Свисс», которая умудрилась выйти с китайского рынка до падения – исчезла, на глазах превратившись в Морену. Богиню зимы и смерти, которой не угодны никакие подношения, кроме человеческих жизней.
Взгляд стал острым и сосредоточенным. В левой руке появился фонарик, в правой – Глок. Поза необычная для стрелка, никто так не стреляет – левая рука на выносе, с фонарем, правая – сбоку, на уровне пояса, с пистолетом. Но такая поза позволяет обрести преимущество над противником. Он прежде всего обратит внимание на вытянутую руку, чисто инстинктивно – но там не будет ничего кроме фонарика. Так же инстинктивно – а всех сейчас, и полицейских и гражданских стрелков учат по одной, и не лучшей методике – он поймет, что она не вооружена. Это будет его ошибка – и исправить ее он уже не сможет. Секунда – а больше ей и не надо, за секунду она успевает выпустить не менее пяти пуль и отлично стреляет навскидку. Здесь пяти и не надо. Пара – чтобы ошеломить противника, исключить ответные действия и выиграть еще пару секунд. Потом – она примет классическую стрелковую позу и добьет его уже прицельно.
Противоядия против этой методики не было. Ей могли противостоять только военные и то – только те, которых обучили стрелять во все, что движется и быстро.
Она замерла, прислушиваясь. Спешить не надо. Противник почти наверняка услышал, как закрылась дверь – если он здесь. Теперь он ждет, пока она пойдет по комнатам – на звук или на запах. А она не пойдет! Она будет ждать. Не шевелясь, не производя ни малейшего звука. Противник – если он здесь – рано или поздно попытается понять, что происходит, и сам начнет двигаться – и нарвется на пулю.
Она стояла в холле, неподвижно, почти не дыша, готовая отреагировать на любую опасность – ослепить фонариком или встретить ее градом пуль. Но опасности не было. Просто запах… и едва слышный шум проезжающих машин.
Так она стояла полчаса. Потом начала двигаться – осторожно и тихо. Как змея…
Комната… темно, шторы опущены… она на секунду включила фонарик, чтобы ослепить того, кто, возможно, там есть и смотрит на дверь через прицел – и тут же выключила. Красиво прошла дверной проем…
Никого. Но в комнате следы борьбы. И компьютера – нет.
Дальше. Хорошо, что квартира профессора не такая уж большая… зачищать большую нет ни времени, ни терпения…
Ванная… здесь.
Господи…