Безумная

Костя отставил чашку с чаем.

– То есть Зосимова была вашей родственницей?

– В общем, мы как седьмая вода на киселе… Но наследство да, получали вместе. Это у нас троюродная бабушка, оказалось, жила в Беломорске. Скончалась несколько лет назад, а из родственников нашлись лишь мы: я да Катя, линии родства только разные. Вот между нами и разделилось это состояние. Собственно, мы с Катей так и познакомились: у юриста. Тогда же и подружились…

– А можете подробнее рассказать?

Валентина пожала плечами.

– Мне позвонил юрист, который занимался документами по этому наследству. Он нашёл мои контакты, сказал, что я – наследница и что есть ещё один наследник, равноценный мне. Для того, чтобы получить свою долю, нужно было приехать и подписать бумаги; я и поехала. Когда я вошла в кабинет, юрист представил мне Катю – она была уже там, – рассказал, что мы родственницы: у этой нашей бабушки, о которой мы не знали, хранилась родословная, и она включила в список наследников моих родителей и двоюродную тётю Кати. Их уже не было в живых, поэтому наследство перешло мне и ей…

Она замолчала, задумавшись.

– То есть тогда вы впервые и познакомились с Зосимовой?

– Да. Она мне сразу понравилась, – тихо улыбнулась Валентина. – Весёлая, жизнерадостная… И умная – она получила экономическое образование, и у неё сразу было много хороших идей, как поступить с полученным наследством, чтобы приумножать… Мы стали часто общаться. Я пригласила её как-то приехать ко мне в гости, а потом уже она купила себе жильё здесь же…

– Жизнерадостная… – помолчав, задумчиво повторил её слова Костя. – А почему, напомните, во время расследования её гибели с вами не беседовали?

– Да меня в то время и в городе не было: я была за границей. Смена климата, знаете, попытка отвлечься, подумать… Мне это посоветовали, сказали, что это благотворно влияет на здоровье… – помедлив, добавила она. – Приехала, а тут выяснилось… Бедная Катенька!..

Её глаза увлажнились и, резко подскочив, она быстро вышла на кухню.

– Дела! – взглянул Мадаев на Свету. Та цокнула языком, но сказать ничего не успела: Валентина, придя в себя, тут же вернулась с чайником, будто только за ним и ходила.

– Скажите, а Матвеевы, которые родственники Зосимовой, а значит, и ваши, никогда не выражали недовольства тем, что вам с ней досталось богатство, а им – нет? – уточнил следователь.

– Нет, конечно, они же не кровные, – ответила она, подливая горячий чай Свете, протянувшей чашку. – Это её друзья – Катя стала крёстной для их девочки, вот и породнились… Даже завещание на неё оформила.

– Завещание? – удивилась та.

– А сама решила или кто подсказал? – прищурившись, спросил Костя.

– Даже не знаю. То ли подруга уговорила, то ли ещё кто-то, – растерянно развела Валентина руками. – Но я в этом ничего страшного не вижу: Катя знала счёт деньгам и то, что в случае чего они кому-нибудь должны перейти. Но я-то уже обеспечена, а других родственников у неё не было. Вот она и подстраховалась.

– Понятно, а денег много было?

– Ну, – замялась она, – немало… Около сотни.