— Все болеют или в отъезде — говорит она, запихивая рядом с несессером бюстгальтеры и трусики. — Сейчас доступна одна я.
— Доступна! — с досадой ворчит Элинор. — Ты недоступна, черт, ты же на больничном! Думаешь, я не вижу, что тебе по-прежнему больно?
Не закончив движение, Карен замирает, смотрит на мать. Собирается запротестовать, но та не дает ей рта открыть:
— Нет, милая, старуху-мать так легко не обманешь. Если не побережешься, заработаешь прострел, ты ведь все время опираешься на правую ногу. У меня у самой треснул диск, потому что я постоянно носила тебя маленькую на одном бедре, так что про такие вещи мне кое-что известно.
Карен садится на кровать рядом с матерью.
— Ладно, мне и правда иногда больно, но день ото дня становится лучше. И вы все равно послезавтра уезжаете, так что мы проведем вместе лишь на один день меньше.
Элинор тяжело вздыхает.
— Из-за этого я, конечно, рыдать не стану, но мне не нравится, что тебе больно. К тому же вид у тебя слишком уж довольный, — добавляет она.
Карен поворачивает голову, подняв брови, смотрит на мать:
— Слишком довольный?
— Ты прекрасно знаешь, о чем я. Тебе невтерпеж поскорее сбежать отсюда. Удрать от всех, кто о тебе беспокоится, и побыть одной, хоть в гостинице.
Карен пожимает плечами.
— Ты же знаешь, какая я есть.
— Не какая ты есть, а какой ты стала, вот что ты имеешь в виду.
— И тебе известно почему, — коротко роняет Карен.
— Да, Карен. Это мне в точности известно. Но тебе пора с этим заканчивать. Ты ведь живешь.
Да, я-то живу, думает Карен. Я-то уцелела.
Она встает, продолжает собирать вещи.
— Если уж тебе надо обязательно ехать в это богом забытое место, постарайся хоть ненадолго заглянуть к Ингеборг и Ларсу, — помолчав, говорит Элинор. — Иначе она никогда тебе не простит. Да и мне тоже.
— С каких это пор тебя волнует, что́ думает тетка Ингеборг? Помнится, ты переехала на другой конец страны, чтобы убраться подальше от папиной ноорёской родни.
ebooksa