-- Так, так, -- затоптался у порога замполит, чувствуя, что пришел не вовремя.
Дроздов протянул ему свой бокал:
-- Прошу, Андрей Федорович! Сегодня с Кавказа привез бутылочку.
-- Да ну? -- удивился замполит не веря.
-- Да... С вершины Казбека снял...
-- А может, орел в кабину подбросил? -- ответил Горбунов шуткой на шутку.
Дроздов достал третий бокал. Офицеры выпили и закусили шоколадом.
-- А я к вам, Степан Михайлович, по делу, -- сказал замполит. -- Только что звонили из редакции газеты и просили, чтобы вы подробно описали подготовку к полету и сам полет.
Дроздов поглядел на пустую бутылку:
-- Жаль, что нет другой. Маловато.
-- Хорошего понемногу, -- заметил Поддубный. -- Вы лучше садитесь за статью, Степан Михайлович!
-- Я? За статью? Да какой из меня писатель? Нет уж, избавьте! Я лучше слетаю еще десять раз в любую пургу, чем потешать редакторов и читателей.
-- Зачем же потешать? Напишите о своем опыте, -- настаивал замполит.
Дроздов втянул голову в плечи и расхохотался.
-- В том-то и дело, что я уже этим занимался. Это было в первые годы войны. Служил я тогда в полку У-2, то есть, по теперешнему названию, По-2. На одном самолете во время бомбометания зависла бомба. Видя, что гостинец, приготовленный гитлеровцам, не сбросился, штурман вылез из кабины и, придерживаясь руками за ленты-расчалки, пошел по плоскости и сапогом сбил бомбу с держателей. Я в то время активно военкорничал, был молод, энергичен. Взял, да и написал в армейскую газету о героическом поступке штурмана. Ведь подвиг-то действительно был героический! И поместили мою заметку на самом видном месте, на первой странице. Да только вкралась досадная опечатка. Вместо ленты-расчалки появилось в газете "ленты-вращалки". Звучало это со страниц газеты примерно так: "Штурман такой-то взялся руками за ленты-вращалки..." Боже ты мой! -- схватился Дроздов обеими руками за голову. -- Как прочли об этих вращалках, так весь полк и схватился за бока от смеха. А подпись-то под заметкой моя! "Эй, Дроздов, а ну-ка покажи на самолете ленты-вращалки!" -- подтрунивали товарищи. А штурман -- тот бедняга чуть не плачет: "Эх, лучше бы ты, товарищ Дроздов, вовсе не брался не за свое дело, -- сокрушался он. -- Ну кто теперь поверит, что я действительно вылезал на плоскость, да еще над войсками противника?" Долго, очень долго потешались над моей злополучной заметкой. С тех пор мне как по рукам дали. Кроме писем домой да служебной документации, ничего не пишу.
Слушая Дроздова, замполит и Поддубный вволю насмеялись.
-- Ну ничего, -- сказал замполит, успокаивая Дроздова. -- Ошибки бывают. А вы все же напишите статью.
-- Конечно, пиши, Степан Михайлович, -- настаивал Поддубный.
После долгих уговоров Дроздов все же согласился и начал рассказывать о сегодняшнем полете.
-- Все обошлось хорошо, Телюков только дурачился. Наказать его еще, что ли? Понимаете, переключился на канал перехватчиков и кричит: "Я бы вам показал, где в Каспийском море раки зимуют!"
ebooksa