— Ты так думаешь? — Ампаро зло усмехнулась. — Откуда тебе известно, что я не повторяю свою мать? Ты ведь помнишь, какой она была?
Некоторое время президент молчал.
— Если бы она была сейчас жива, я женился бы на ней.
— Я не верю тебе. Если бы она была сейчас жива, ей было бы ничуть не легче, чем всем остальным. Ты быстро устал бы от нее и вышвырнул вон. Президент вновь помолчал.
— Я передумал. Свадьбу сыграем в течение недели, ни в какой Париж Дакс не поедет. Вместо этого я пошлю его в Корею с теми батальонами, что обещал ООН.
Ампаро подпрыгнула от злости.
— Его убьют там. Он ведь не солдат.
— Он будет в полной безопасности. Полковников никогда не убивают, они сидят в штабах далеко от поля боя. Уж тогда-то тебе не придется беспокоиться о нем: там нет красоток.
— Он найдет, — мрачно отозвалась Ампаро на слова отца. Вдруг она заметила выражение его лица. — А ты был бы рад, если бы его убили, не так ли? Он становится слишком популярным.
Отец выдержал ее взгляд.
— Как ты можешь так говорить? Дакс мне все равно что родной.
— Тоже мне папочка, — ехидно ответила Ампаро. — Тебе мало того, что ты женишь его на мне. А ведь это лишь добавит ему популярности. Поэтому лучше всего отослать его куда-нибудь подальше, где его убьют.
На все ее обвинения он не обратил ни малейшего внимания, как будто просто не слышал их. Подняв руку, посмотрел на часы.
— Пошли, пора одеваться. Церемония должна начаться в три.
— Ну да, теперь мы — великая держава. Люди должны видеть, как мы необходимы Организации Объединенных Наций.
— Мы действительно необходимы. Не всегда Генеральный секретарь приезжает с визитом во вновь принятую страну.
— Но ведь приезжает не Генеральный секретарь, а его помощник.
— Какая разница? — возмутился президент. — Крестьянам этого все равно не понять. Ампаро поднялась.
— Мне нужно выпить. Во рту пересохло.
— Нельзя пить в такое раннее время, сейчас еще даже не полдень.