— В десять, у меня.
Вежливость требовала от Джереми попрощаться с хозяйкой, но ее нигде не было видно. Пришлось уйти по-английски.
Вслед за Котярой Джереми прошел в столовую. Дакс ждал его в пижаме, с усталым лицом. В руке его был большой стакан томатного сока. При виде Джереми он улыбнулся.
— Наверное, величайшее открытие Америки состоит в том, что похмелье лучше всего излечивается томатным соком, лимоном и Вустерширским соусом[1].
— О Боже! Да ты ужасен, как гнев Господень. Где ты был ночью?
— Нигде. — Дакс сделал глоток, скорчил гримасу. — Все бы ничего, да вкус отвратительный.
— А я считал, что ты отправился в театр.
— Я передумал. Остался у мадам Фонтэн. Джереми бросил на Дакса удивленный взгляд. Внезапно до него дошло.
— Ты хочешь сказать, что ты ее трахнул? — с недоверием спросил он.
— Кто-нибудь должен был это сделать, — уклончиво ответил Дакс, пожимая плечами. — Нужно же было вернуть бедной женщине чувство собственного достоинства.
Джереми не мог выговорить ни слова. Дакс улыбался.
— И знаешь, она оказалась на высоте. Знала, что и как делать. Собственно, она исполнила обещание, данное у окна. Этот Бассе, должно быть, полный дурак. — Он отпил из стакана. — Знаешь, я думаю, что время от времени нам нужно снисходить до нужд пожилых дам. Ты не представляешь себе, как они благодарны и как сильно ты начинаешь выигрывать в собственных глазах.
— Ну брат! — Джереми поднес к губам стакан с соком, который Котяра поставил перед ним.
— Ты не согласен?
— Я нет. И вообще я многого не понимаю.
Дакс засмеялся.
— Странный вы народ, американцы. Считаете, что эта штука годится только для занятий любовью. На самом же деле с ее помощью можно сказать и сделать гораздо больше.
— До меня не доходит. Мне трудно...
— Да что же тут такого трудного? — не дал ему договорить Дакс. — Ведь твой малец — точно такая же часть твоего тела, как рука или нога. Ты же не позволяешь им командовать тобой. Так неужели же то, что болтается у нас между ног, не подвластно нашему контролю?
— Сдаюсь, — Джереми поднял руки. — Ты слишком изощрен или, наоборот, слишком примитивен, чтобы я мог понять тебя.