Ленинградская зима

22
18
20
22
24
26
28
30

– Я окончил Ленинградский институт мясо-молочной и холодильной промышленности.

– Это нужно расценивать как юмор? – спросил Канарис.

В глазах арестованного вспыхнул живой огонек.

– Как факт, – ответил он.

Когда Канарис вернулся к Шиммелю, тот уже все знал.

– Потрясающе… потрясающе… – растерянно повторял он. – Я бы мог поверить, если бы это был любой другой. Потрясающе… потрясающе…

– Он знал много? – спросил Канарис.

– Много…

– Вы получили тяжелый подарок к вашему юбилею… – сказал Канарис и, помолчав, уточнил: – От советской разведки.

В самом начале войны, когда определились направления главных ударов гитлеровских войск, стало ясно, что самое опасное для ленинградских чекистов – занять оборонительную позицию. «Наш главный бой – у врага в тылу», – твердил Куприн на каждом оперативном совещании. Нужно было научиться активно выдвигать разведывательные и контрразведывательные операции вперед через линию фронта. Такая наука неизбежно стоит крови…

Навстречу гитлеровским войскам под Таллин, под Псков, под Ивангород уходили разведчики и исчезали, точно растворялись в раскаленном воздухе войны. Позже, значительно позже, станет известен смертный подвиг многих.

Но бывало, что на уже полузабытой цепочке связи, там, с той ее стороны, вдруг появлялся один из тех, кого уже отчаялись ждать. И поступала первая информация.

Во вражеском тылу, в новгородских, псковских лесах, возникали партизанские отряды, в оккупированных городах и селах – подпольные организации патриотов, постепенно наша разведка нащупывала связь с ними.

Через голову врага перекидывался постоянно действующий мост, и день ото дня он был все шире и прочнее. Армейские особые отделы становились вокруг Ленинграда боевыми форпостами нашей разведки и контрразведки. На этот выставленный вперед кулак все чаще и все больнее натыкалась вражеская разведка.

А в комсомольских райкомах Ленинграда толпились взволнованные парни и девчата. Они жертвенно отдавали себя трудному и опасному делу разведки и с волнением ждали решения: возьмут или не возьмут? В райкомах партии получали путевки в разведывательные органы коммунисты – люди самых различных профессий. Они не были профессионалами-разведчиками, и это не раз было причиной героической гибели многих из них в застенках гестапо. Но это они же вместе с профессионалами стали грозными солдатами разведки.

Работа постепенно разворачивалась, но шла далеко не гладко…

В первых числах ноября начальник Ленинградского управления НКВД Куприн вылетел в Москву с докладом.

Там был утвержден план действий ленинградских чекистов на ближайшее полугодие. Он вошел в общий план борьбы советской разведки и контрразведки на всех фронтах войны. Было спланировано повседневное взаимодействие усилий, направленных из Ленинграда и других центров.

С этими важнейшими документами в портфеле Куприн возвращался в Ленинград. Он страшно торопился, потому что понимал неизмеримую цену каждого дня борьбы.

Самолет приземлился на полевом военном аэродроме. Оставался только прыжок через замерзавшую Ладогу, – еще засветло Куприн успел бы долететь до Ленинграда, но не было ни одного свободного истребителя для сопровождения. Пользуясь своим высоким положением, Куприн приказал нарушить строжайшую инструкцию и лететь без сопровождения. Его отправили на военном самолете, посадив на место штурмана, который в таком кратком полете и при отличной, ясной погоде не был нужен.