— Ну, хоть еще три дня! Ведь через три дня мы можем уже быть у истоков Курукури, не правда ли?
— Да!
— Ну, так согласитесь идти с нами!
— Там есть канаемэ!
— Довольно! .. Довольно! — вмешался Маркиз, с интонацией истого парижанина. — Не рассказывайте нам этой басни про канаемэ, мы уже слышали ее не раз!
— Что он сказал, маленький белый? — спросил один из индейцев.
— Что ты ошибаешься! — ответил ему мулат.
— А-а! — протянул индеец, не пытаясь ничего возражать.
— Что здесь нет канаемэ!
— А-а…
Шарль снова стал настаивать без особой резкости, конечно, но весьма решительным тоном.
Индейцы, которые вообще никогда не противоречат в лицо белому человеку, если только они не совершенно пьяны, обменялись между собою вопросительным взглядом и как бы нехотя встали.
— Ну, так решено, — сказал Шарль, — что вы идете с нами! Не правда ли? Берите же ваши корзины и идем!
— Белый хочет идти! Идем! — произнес тот из индейцев, который говорил от имени всех.
— Идем! — подхватили хором остальные.
— Вот посмотрите, — проговорил по-французски Винкельман Шарлю, — что эти ребята удерут от нас при первой возможности!
— Или во всяком случае сегодня ночью; но не бойтесь, мы будем сторожить!
— Безусловно! — подтвердил Маркиз.
— Смотрите, у них вид побитых собак, а между тем я уверен, что они только и ждут, как бы сыграть с нами какую-нибудь злую шутку.
Впрочем, в данный момент этот маленький инцидент не имел никаких последствий. Путешественники продолжали идти так же медленно, с теми же затруднениями и препятствиями, утомляясь еще более, вынужденные внимательно изучать древесные породы, что они делали попутно.