— О том демоне, который ускользнул от нас четвертого мая!
— Он пойман? — вскричал Росас, и глаза его засверкали.
— Нет.
— Нет?
— Но его поймают, Китиньо — малый не промах.
— Где он?
— Сядем сначала! — отвечала старушонка, проходя из кабинета в спальню.
ГЛАВА IV. Где доказывается, что дон Кандидо Родригес походит на дона Хуана Мануэля де Росаса
В то же самое утро, когда полномочный министр ее британского величества ревностно толок маис, предназначенный для масаморры Росаса, наш старый друг дон Кандидо Родригес в сюртуке цвета коринфского винограда, в надвинутом до самых ушей белом колпаке с двумя большими апельсиновыми корками, приклеенными к вискам, в старых суконных туфлях прогуливался под навесом своего дома, находившегося вблизи площади Пласа-Нуэва, засунув руки в карманы.
Его нервная походка, покрасневшие веки, беспорядочные жесты свидетельствовали не только о продолжительной бессоннице, но и о том беспокойстве, которое его удручало.
Стук в дверь заставил дона Родригеса остановиться. Не говоря ни слова, он осторожно подошел к двери и приставил глаз к замочной скважине. Не разглядев ничего, кроме груди какого-то человека, он решился наконец заговорить.
— Кто тут? — спросил он дрожащим голосом.
— Это я, мой дорогой учитель!
— Мигель?
— Да, Мигель, отворите.
— Отворить?
— Да, да, ради всех святых! Это именно я говорю.
— Это действительно ты, Мигель?
— Думаю, что так, доставьте мне удовольствие, откройте дверь — и вы сами увидите это.
— Послушай, отойди на несколько дюймов от замочной скважины, чтобы я мог разглядеть тебя.