Дела в городе поправляются. Народу прибавилось, открылись магазины. По воскресным дням выходим на уборку города. Все трудятся от души. Уже работают некоторые заводы. Вчера пробовали конфеты с нашей фабрики «Коммунарка» — вкусные, ужас! Дали нам воз дров, так что в холоде сидеть не будем. Получила продовольственные карточки, и Жене тоже положены. В общем, сынок, о нас не беспокойся и продуктов больше не присылай. Старайся сам питаться получше. У тебя организм молодой, да еще перенес тяжелое ранение.
Что у тебя нового? Где и у кого живешь? Есть ли зимняя одежда, обувь? Напиши нам. И, пожалуйста, мы тебя очень просим, будь осторожен. В нашей семье из мужчин ты один остался. Я почти каждый день хлопочу об отце. Но пока так ничего и не узнала. Хоть бы его могилку отыскать!
Ждем тебя, не дождемся! Приезжай скорее, сынок! Уж так тебя увидеть хочется! Целуем и обнимаем. Пиши. Твои мама и сестра".
Славин откинулся на спинку скрипучего стула и, закрыв глаза, представил себе лицо матери... сестры. Нестерпимо захотелось к ним — хоть на денек, хоть на час, на минуту. Владимир знал, если подойти сейчас к начальнику и попросить его — тот отпустит. Но ведь обстановка в городе, в области какая! Нет, нельзя. «Вот снимем эту банду, тогда и попрошусь на пару деньков», решил он и, вынув из стола лист бумаги, принялся за ответное письмо. Но закончить его не успел. В кабинет вошел дежурный:
— Ты еще здесь? Понимаешь, пришла женщина. Майор, хирургом в госпитале работает. Рассказывает, что утром, когда она шла на дежурство, видела, как на одной улице остановился автомобиль ЗИС. Из кабины вышли майор и старшина. Они даже двери кабины не закрыли и побежали в обратную сторону. Тогда она особого внимания этому случаю не придала, но вечером, когда возвращалась из госпиталя, то снова увидала эту же машину с занесенной снегом кабиной. Дошла до своего дома и... повернула к нам.
— Где она?
— В дежурке. Побеседуешь?
— Конечно.
— Хорошо. Я сейчас ее приведу.
Через несколько минут в кабинет вошла женщина в теплом пальто с меховым воротником, на ногах — валенки. Выглядела она чуть старше тридцати. Славин пригласил ее присесть, а сам подумал: «Даже не скажешь, что она майор. Обыкновенная штатская женщина, и все тут». Пододвинул к себе небольшой листок бумаги и спросил:
— Ваша фамилия, имя, отчество?
— Василевская Ольга Ильинична.
— Вы работаете врачом в госпитале?
— Да, я уже говорила вашему дежурному. Я — майор медицинской службы, хирург.
Затем Славин внимательно выслушал ее рассказ и задумался: «Женщина, чувствуется, человек наблюдательный. В марках машин разбирается хорошо, а чем черт ни шутит, вдруг на этой машине грабили преступники?» Он взглянул на Василевскую:
— Ольга Ильинична, а что, если мы с вами посмотрим эту машину, не возражаете?
— Нет, конечно. Я же понимаю.
— Ну, тогда великолепно. Едем сразу же!
Славин достал из шкафчика фонарик, сунул его в карман полушубка, привычным движением локтя притронулся к пистолету, висевшему под пиджаком, — на месте, скользнул взглядом по столу все ли спрятано, и взглянул на женщину. Она сразу же его поняла и встала:
— Пойдем к машине?