Вам - задание

— Вам надо проехать с нами для беседы.

— А вы кто?

— Представители немецких властей. — Он молча поднялся со своего места. Словно автоматы, вслед за ним вскочили двое других.

Славин взглянул непонимающим взглядом на начальника цеха. Но тот молча смотрел мимо. Михаил Иванович растерянно спросил:

— А как же работа, у меня же срочное задание?

— Не волнуйтесь, все мы работаем на великий рейх, — ухмыляясь, ответил мужчина и скорее приказал, чем предложил: — Пошли!

Он первым, не прощаясь с начальником цеха, вышел из кабинета, за ним — Славин. Два других пошли чуть сзади по сторонам.

«Гестапо, нет сомнений, гестапо, — взволнованно думал Михаил Иванович, — хоть бы своим сообщить. Но как?»

На улице у входа стояла легковушка. Старший сел рядом с водителем, а Михаил Иванович оказался на заднем сиденье между двумя другими. Машина сразу же тронулась и поехала по бывшей Советской улице, проехала мимо Комаровского развилка и пошла дальше, к центру города.

Михаил Иванович грустно смотрел на редких прохожих, идущих по разбитой, залитой солнцем улице, но, уловив на себе взгляд сидевшего справа охранника, перевел глаза.

Мысленно он уже готовил себя к допросу. Решил, что, конечно, он будет все отрицать, но во время допроса надо попытаться выяснить, что известно немцам.

Его привели в довольно большой кабинет. В нем было только одно окно, выходящее во двор, и после яркого солнца было мрачно. За большим двухтумбовым столом, развалившись в кресле, сидел худощавый лысоватый мужчина. Он кивком головы отпустил доставивших Михаила Ивановича людей и кивнул на стоявший у стола венский стул:

— Проходите, Михаил Иванович, присаживайтесь, отдохните после жары на улице.

Он старательно выговаривал каждое слово, но говорил по-русски довольно чисто.

— Меня же прямо с цеха забрали, так что жары я, можно сказать, и не почувствовал, — ответил Михаил Иванович и даже сам удивился, что так спокойно говорит. Ждать нового приглашения не стал и сел. Стул противно заскрипел, казалось, он еле выдерживал вес человека. Немец, не меняя позы, представился:

— Меня зовут Курт Штарц. Я буду вести следствие по вашему делу.

— Моему делу? — удивленно спросил Славин. — Какому делу?

Штарц криво ухмыльнулся, встал со своего кресла, взял стоявший в углу кабинета свободный стул и уселся напротив Славина.

Делал он все это медленно, каждое движение было неторопливым, держался расслабленно. Весь вид его говорил, что ему все известно, а все остальное — это не так важно, просто так — формальность. Он сделал продолжительную паузу, во время которой Славин успел разглядеть его. Рост высокий, волосы длинные, пепельные, глаза бесцветные, цепкие, злые. На длинном остром носу небольшой шрам, под носом словно приклеенные маленькие светлые усики. Одет в добротный костюм. Штарц словно специально выжидал, давая возможность Славину насмотреться на него. Наконец он нарушил молчание:

— Спрашиваете, какое дело? Дело о печатании листовок и газет, которые набирали вы.