— Пойду приоденусь, — сказал я, увиливая от ответа, и двинулся вслед за Маринкой.
— Мы ждем в машине, — известил Слава. Хорошо иметь друзей, готовых прийти на помощь в самых деликатных ситуациях.
Вскоре я с тайным злорадством наблюдал за реакцией тестя и тещи. Сначала было недоумение: приняли Славу за меня и прикидывали, как же сильно я возмужал. Потом сообразили, что это не прежний хахаль, и посчитали за нового Маринкиного ухажера, но тут вошла Ксения, путая все расчеты. И последним затерся я, уверенным хозяйским жестом пропустив вперед гостей.
Столько народу Анатолий Георгиевич с Валерией Львовной вряд ли ждали. Максимум, к чему они готовились, — это Раздолбай Иванович в качестве дежурного блюда, которого можно будет приправить язвительными шпильками на десерт. Теща страсть как обожала колкости. А тут растерялась. Как же — сразу такое количество незнакомых лиц!
Скабрезно скалясь, я представил их друг другу, и мы сели за стол. Появилась литровая бутылка «Столичной», извлеченная Славой из пакета. Анатолий Георгиевич откашлялся, украдкой поглядывая на жену. В традициях этой семейки обед планировался безалкогольный. Валерия Львовна беспомощно растягивала губы, стоя у стола, как Наполеон в финале битвы при Ватерлоо. Маринка молча порхала вокруг, сервируя приборы на две лишние персоны. В неловкой тишине стыдливо позвякивала посуда. Криво улыбался Слава и нахально поглядывала Ксения, в которой мало что осталось от затюканной невзгодами медсестры — с тех пор как корефан встретил ее в коридоре Военно-медицинской академии. Как говорил апостол Павел, «не все мы умрем, но все изменимся». За время бурной нашей со Славой совместной деятельности нам повезло уцелеть, но перемены были неизбежны. Родственнички, конечно, помнили меня не таким. То-то опешили, обнаружив, что схавать зятька оказалось ой как непросто. Да, Валерия Львовна, я хищная пища!
В знак примирения теща достала рюмки.
— Ну, чего? — кинул на меня вопрошающий взгляд Слава.
— Разливай, — разрешил я.
Закончив суету, Маринка опустилась на стул рядом со мною. Анатолий Георгиевич, облаченный по случаю приема гостей в строгий темный костюм, являл собою образец покорности судьбе. Теща тоже помалкивала, из чего я заключил, что тост следует произносить мне. Ну, коли захватил инициативу, не следует выпускать ее из рук.
— За нашу встречу, — благостно изрек я. Закусили.
— Илья, — вкрадчиво завела беседу Валерия Львовна, — Мариша рассказывала, что вы заняты интересным делом.
— Археологией, — будто бы раньше, когда меня здесь дружно считали лентяем, я занимался чем-то иным. — Самая благородная из наук всегда была моим призванием.
— Мариша показывала прессу со статьями о вас, — любезно поведала Валерия Львовна. — Вы нашли какое-то эскимосское сокровище?
— Да, — с достоинством ответил я и кивнул на мечущего в пасть закусь корефана. — Вот, вместе со Славой и откопал.
Ксения зарделась. Приятно, когда хвалят мужа.
— Я всегда считал, что из вас выйдет толк, — осторожно вступил в разговор Анатолий Георгиевич, которому было интересно пообщаться со мной, и теперь он деликатно высказывал мнение относительно моей непутевой особы. — Археология — замечательная профессия. При соответствующем навыке можно добиться потрясающих результатов. Разумеется, должно было пройти некоторое время, прежде чем вы научились проводить исследования с добросовестностью истинного ученого. Признаю, поначалу между нами возникали разногласия…
Только сейчас я понял, насколько мало мы знакомы.
— …Но теперь, когда вы совершили такое потрясающее открытие, у нас с мамой не осталось сомнений, что вы сумеете устроить судьбу нашей дочери.
В словах затюканного научного работника чувствовалась термоядерная тещина накачка.
— Ладно, папа, — охладила его Маринка. Я подмигнул Славе:
ebooksa