Заслышав клацанье открывающейся дверцы, Леша лениво оглянулся, больше из любопытства, на мое внимание к своей персоне он явно не рассчитывал, но мгновенно принял единственно правильное в такой ситуации решение — пустился наутек.
Я завел мотор и рванул, обогнав бегущего вслед за Лешей Славу, а через пару секунд и самого Есикова, который шарахнулся от машины, посчитав, что я, вероятно, собираюсь сбить его. Да Бог с тобой, зачем краску царапать! Проехав еще десять метров, я круто завернул, перекрыв дорогу, и приоткрыл дверку, оскалившись навстречу стукачу.
— Стоять! — крикнул я. — Предателя Иуду бьют повсюду!
— Не надо, Илья! — взмолился Есиков. — Ты меня опять в лес повезешь?
— А как же! Да не бзди, тебе скоро понравится, когда привыкнешь голышом до дома добираться.
— Не надо, — проблеял стукач. Тьфу! Баран.
— Позвонить от тебя хочу. Пустишь?
— Позвонить? Конечно, пущу! — обрадовался Есиков.
— И все? — И все.
Мы поднялись в квартиру. Леша указал на телефон.
Я хотел поинтересоваться, как он вернулся нагишом, но передумал и решил не проявлять сочувствия к предателю.
— Буэнос диас, сеньор, — вежливо поздоровался я. — Как ваша голова? Не болит после вчерашнего? — Que...[20] Кто говорит?
— Илья Потехин вас беспокоит. Хотел выразить вам свое восхищение. Знаете, не подозревал даже, что Бафомет не вымысел, а реально существующая вещь. Это удивительно!
— Бафомет у вас? — осторожно осведомился Эррара.
— Был у меня. Я его уничтожил, — сообщил я, посуровев. — Я начал откусывать от вас кусочки, медиум. Я ненавижу предателей. Вынужден уведомить вас, что вы будете перемолоты по частям. Я положил трубку.
— Это все? — набрался храбрости Леша.
— Это все, — только и ответил я. — Прощай. Мы со Славой спустились по лестнице и вышли во двор.
— Ну и зачем ты это сделал? — спросил корефан.
— Хочу наказать их обоих, подставив одного и поиздевавшись над другим. Я же сказал, что предателя Иуду бьют повсюду. Это ли не торжество стратегической мысли!
— Знаешь, Ильюха, ты стал арабистее, — заметил корефан.