– И у меня, однако, душа не принимает.
– А есть - жуть охота. Надо как-то добыть огонь. Может, из кремня высечь?
– Фитиль нужен. Или трут. А их без огня не сготовишь.
– А может, трением попробовать?… Как-то пытался в школе - не вышло. Может, силенки маловато было?… Попробую! Ведь добывают же индейцы.
Возле шалаша вырос ворох сухого хвороста. Появилась натеребленная тончайшими полосками береста. В дупле добыты сухие гнилушки, которые, казалось, затлеют от малейшей искры.
Росин взял пару палок, сел поудобнее и принялся вначале медленно, потом быстрее и быстрее тереть их одну о другую.
Федор приподнялся на локтях, ожидая, что будет… Палки залоснились. На лице заблестели капельки пота. Дыхание участилось. Двигая руками, Росин как можно сильнее прижимал палку к палке. При каждом движении с лица срывались капельки пота.
Федор приподнялся повыше.
– Кажется, паленым пахнуло?
Росин кивнул и из последних сил продолжал тереть залоснившиеся палки. Руки двигались неуверенно, рывками. Наконец они бессильно опустились… А когда вновь приобрели способность двигаться, Росин встал и с силой отшвырнул палки.
– Больше того, что сделал сейчас, мне не сделать.
– Не похоже, что этак огонь добыть можно. Горящее полено три - огонь сотрешь, а ты хошь, чтобы загорелось. Видно, иначе как прилаживаются.
– Да, пожалуй.
Росин побрел к озеру. Смыл пот, утерся рукавом.
– Стяпай-ка вон ту березку, - кивнул Федор на небольшое, роста в два, деревце. - Полотенце сделаю.
– Полотенце?
– Давай, давай березку. Сучья обруби, кору обчисти.
Лежа Федор соскабливал с березки тончайшие, но длинные стружки, похожие на спутанные ленточки идеально белой материи и ничуть не похожие на древесину.
– У хантов по сю пору эти стружки в ходу. Лишних тряпок на промысел не носят. И лицо ими утирают, и посуду, и патроны этой же строганиной запыживают.
Из-под ножа, ленточка за ленточкой, набрался большой белый комок. Росин приложил комок к лицу.