Робин Гуд

– Красноносый, ты больше интересуешься выпивкой, чем гостями, которых мы привели, – упрекнул его Маленький Джон. – Нечего сказать, вежливое у тебя обхождение!

– Молчи, карлик! – прикрикнул толстяк. – Можно ли думать о вежливости, когда драгоценной влаге грозит опасность?

Он утер рукавом рясы вспотевшее лицо и повернулся к Элен-э-Дэлу и Альрику.

– Добро пожаловать, друзья! Кто вы такие – мне неизвестно; что же касается меня, то я – отец Тук. Окрестить вас, женить или похоронить я могу не хуже, чем любой монах, а уж напою или накормлю, не в пример лучше! Если же дело дойдет до драки на дубинках, то я любого отколочу так, что у него все косточки будут ныть.

Все захохотали, а отец Тук, убедившись, что бочка прочно стоит на земле, вытащил втулку и, подставив кожаный мех емкостью в три пинты, нацедил в него пенистого эля. Затем он сдул пену и, подмигнув Маленькому Джону, крикнул:

– Пью за всех нераскаянных грешников!

Глубоко вздохнув, он припал губами к меху. Маленький Джон, надеявшийся, что мех пойдет в круговую, рассердился и заворчал:

– Хватит с тебя, красноносый пьяница! Или не видишь, что и другие хотят утолить жажду?

С этими словами он вырвал мех из рук монаха и стал пить большими глотками.

– Разбойник! Что ты со мной делаешь? – завопил Тук, пытаясь отнять мех.

Но Маленький Джон выпил все, до последней капли.

– Робин, я, взываю к тебе! – крикнул толстяк. – Не предать ли мне его анафеме?

– Довольно, довольно! – остановил его Робин Гуд. – Оба вы – словно малые ребята. Слышишь – трубят в рог, зовут молодцов на пир! Позаботься-ка лучше о том, чтобы все наелись досыта.

Еще не замер звук охотничьего рога, когда Робин со своими друзьями вышел на просеку. Длинные столы и скамьи были уже расставлены. Принесли хлеб, кружки, огромные блюда с овощами, мясом и дичью. Частенько приходилось изгнанникам жить впроголодь, но сегодня по случаю майского празднества всего было вдосталь. Все заняли свои места и приступили к еде, разрезая мясо охотничьими ножами.

По правую руку Робин Гуда сидели Элен-э-Дэл и Альрик, по левую – Маленький Джон и Вилль Рыжий. За этим же столом разместились еще человек шесть-семь, в том числе и отец Тук. Доски стола гнулись под тяжестью фляжек с элем и блюд с олениной, бараниной, говядиной и дичью. Отец Тук положил на свою тарелку целую курицу и, не мешкая, стал ее уплетать.

В течение получаса слышался только стук ножей, звон посуды да громкие возгласы: «отрежь еще кусок оленины», «передай мясо», «наполни мою кружку, приятель!»

Утолив голод, молодцы убрали со столов объедки и наполнили кружки элем, медом и сидром.

– Менестрель, – обратился Робин к Элен-э-Дэлу, – настрой-ка свою арфу и спой нам песню, если хочешь порадовать и меня и моих ребят!

– Охотно исполню твою просьбу, – отозвался Элен-э-Дэл. – Хочется мне сложить песню в честь веселых молодцов.

Взяв лежавшую на траву арфу, он настроил ее и пробежал пальцами по струнам. Потом мелодичным голосом запел, аккомпанируя себе на арфе: