— Из России?
Глаза его округлились.
— Это правда?
Неожиданно он рассмеялся тихо и дробно.
— Вот уж не думал, что увижу когда-нибудь хоть одного русского! Аллах всемогущ!
Он даже немного отступил, чтобы получше рассмотреть Петра:
— Самый обычный человек! Ни рогов, ни копыт, ни хвоста! Да вы не обижайтесь, сэр. Я же шучу. Ведь если бы вам твердили с детства, что русские — это если не дьяволы, то уж бородатые разбойники с окровавленными ножами в зубах, вы бы вели себя точно так же… И вы тоже историк?
Петр кивнул. Гвианиец взмахнул папкой.
— Русский, изучающий историю Гвиании! Чудеса! Завтра я непременно расскажу об этом на уроке. Вы ведь не знаете, что раньше нас учили, будто во всем мире, кроме Гвиании, есть только одна страна — Англия! Ах, как все меняется, как все меняется!
Они подошли к машине. Элинор открыла переднюю дверцу и села на место, где раньше сидел Петр, рядом с водителем.
Роберт удивленно взглянул на художницу, но ничего не сказал. Петр с учителем устроились на заднем сиденье.
Австралиец тронул машину с места плавно, осторожно. И Петр отметил это внезапное изменение в «шоферском почерке» Роберта, обычно рвавшего с места во весь опор. Отметил он и то, что Элинор села рядом с Робертом впервые за всю долгую дорогу от Огомошо.
Учитель продолжал говорить, увлеченно рассказывая о своей школе, единственной на сто миль вокруг, о том, что заниматься приходится по старым колониальным учебникам, что половина времени тратится на изучение корана и никому не понятного здесь арабского языка.
— Но ведь когда-то его здесь знали, — заметил Петр.
— Никогда, — отрезал учитель. — У нас здесь свой язык — нупе. Сейчас, правда, мы учим еще и хауса. Но арабский… Это только для молитв.
На переднем сиденье молчали.
— А как же писал по-арабски султан? Например, письмо к лорду Дункану, в котором объявлялась война? — осторожно спросил Петр.
Учитель чуть отодвинулся и внимательно посмотрел на него.
— Султан никогда не объявлял войну Англии, — твердо сказал он. — Это знает здесь каждый ребенок.
— Но…
ebooksa